– Но… Хозяин, я не могу, – побледневшая Луиза не замечала, как вода стекала с тряпки и капала прямо на ботинки.

– Ещё как можешь! Прошу, фройляйн! – зашипел господин Гарденберг, издевательски склоняясь и приглашая Луизу на постамент.

Девушка взобралась на деревянный куб и обняла себя за плечи, точно стояла на пронизывающем ветру. Показалось, что уродцы ожили и теперь с изумлением пялились на неё, а господин Гарденберг качал головой, наверняка уже сочинял историю для нового экспоната.

Егор часто слышал выражение «мозг взрывается», но только сейчас он понял истинное значение этой фразы. Казалось, кто-то поместил в его черепную коробку миллион крохотных вопящих человечков, которые сновали по извилинам и старались перекричать друг друга. Егор сполз с сидения и ладонями заткнул уши. Не помогло. Решил позвать Лёлю на помощь. С трудом поднял чугунную голову, через окошко выглянул на улицу и обнаружил Львёнка, изо всех сил орущего в рупор: «Муха, просыпайся! Муха, просыпайся!»

Егор выкатился из машины, повалил мальчишку на землю и со звериной яростью принялся топтать рупор ногами. Оранжевые куски пластмассы летели во все стороны. Львёнок со вздрагивающими плечами скукожился в позе эмбриона на траве, а Радомир, готовый броситься на Егора, стоял неподалёку с дубинкой в руках. Пока же он наблюдал, позволяя ребятам самостоятельно решить проблему.

– Прости, – через несколько минут Егор пришёл в себя и, осторожно приблизившись к Львёнку, помог ему встать. – Зачем ты так орал? У меня чуть башка не треснула.

Львёнок обтряхнул грязь с одежды и недовольно пробубнил:

– Мы не могли тебя разбудить. Уже и шатёр установили, и экспонаты расставили, а ты будто умер.

Егор оглянулся. Не иначе как день сурка! Сонный городок: маленькая площадь, скрежет мусорных баков и утопающие в утреннем тумане фигуры дворников. Всё это уже было. Но это же не Могойск, ведь они ехали всю ночь.

– Ну извините. Я не привык спать в древнем фургоне и просыпаться на рассвете. Мы где находимся?

– Лисково. Лёля хочет с тобой поговорить. Она лежит в грузовике. Пойдём! – Львёнок поманил за собой.

Лежит? У Егора неприятно кольнуло в животе. Вечно с ними что-то происходит! Про эту семейку хоть фильмы снимай!

Радомир припарковал грузовик подальше от городской площади в тихом глухом переулке. Львёнок скаканул на ступеньку и отодвинул край тента:

– Ныряй в кузов. Только не шуми. У Лёли мигрень.

Егор заполз внутрь и несколько минут стоял неподвижно, пока глаза не привыкли к темноте. Ненавязчиво пахло резиной и бензином. Кузов, укрытый тентом, оказался просторным, тем более из него уже вынесли восковые фигуры. Лёля тихонько постанывала где-то в углу. Вскоре Егор разглядел очертания раскладушки, голубую подушку и бледное тётушкино лицо.

– Привет, Муха. Я немножко приболела, ты уж извини. Иди сюда. Только ступай аккуратно, не опрокинь ящики, – голос у Лёли был страдальческим и болезненным. Егор подошёл и опустился на одно колено. – Плохо мне очень, даже встать не могу. Но паноптикум должен работать. Афиши давно висели. Люди ждали нас и настроились на праздник. Радомир будет и билеты продавать, и одним глазом на выставочный зал поглядывать, а ты сегодня заменишь меня на сахарной вате и попкорне.

– Да я не умею! – взревел Егор и сразу же зажал рот ладонью. Лёля охнула и как будто перестала дышать от боли. – Простите, простите. Больше не буду кричать. Только… Как я буду эту идиотскую вату крутить? У меня типа руки-крюки. Ещё и попкорн жарить. Кошмар. Пусть лучше Радомир, а я буду билеты продавать.

– Ты видел лапы Радомира? Ему булыжники таскать, а работа с сахаром нежная и деликатная. У тебя получится. Я верю в своего племянника. Маша сказала, что ты часто взрываешься, гневаешься и не умеешь контролировать себя в такие моменты. Теперь слушай, что делать в такой ситуации. Представь, что твоя злость – это бурная река, а ты – колоссальный великан. Река течёт, а на её пути стоит оживлённый город. Тебе жалко взрослых и детишек, поэтому нужно сместить русло так, чтобы река обогнула город. Ты с усердием берёшься за это дело. Может, не сразу всё получается. Во́ды холодные и непослушные, но в итоге ты справляешься. Понимаешь меня? Сегодня попрактикуешься в этом упражнении. Позавтракай и разбирайся с аппаратами. Через пару часов набегут люди, и ты должен быть в полной боевой готовности.