Прохор Палыч кивнул и поднялся с табурета. Ноги держали плохо. Качнувшись и едва не рухнув, он прильнул к стене. Уперся. Перебирая пухлыми ладошками, добрался до окошка. Заорал, но по пьяному делу получилось как-то неловко. Радостно что ли…

– Да, – покачал головой инквизитор. – Причитаешь ты пока не очень. Ничего, научишься. Да ты садись, садись.

Снова воспользовавшись стеной, от которой в этот раз оторваться было еще сложнее, Прохор Палыч вернулся на свой табурет.

– Жить в общаге будешь! – заявил Володя, продолжая усердно, но не быстро выводить буквы. – Может видел? По типу пятиэтажки нашей.

– Ааааа! – вспомнил некромант. – Длинная такая, типа хрущевки.

– Ага, – улыбнулся Володя. – Тоже мое изобретение. Видел бы ты где они жили до моего появления… Чуть землянки не рыли. Дикари.

– Квартира у меня будет? – поинтересовался Прохор Палыч.

– Комната. Небольшая. Без удобств. Все удобства у нас с ведер и чанов в канаву специальную сливают. А там по стоку в речку…

– Вонючку! – догадался Прохор Палыч, вспомнив запах на берегу реки, из которой в свое время так удачно, или неудачно вынырнул.

– Она! – согласился инквизитор. – Ты вот что, жить там живи, но сильно не борзей. Хозяйка тамошняя баба – кремень. Марьяной зовут. Чуть что не по ее, вылетишь, как пробка. А второе такое место я тебе не найду. В хлеву ночевать придется. Усек?

– Чего непонятного? – оскалился Прохор Палыч. – Ты насчет бабы то не волнуйся. С бабой то я разберусь. Не впервой. Скажи лучше, она как? Замужняя? Ладная?

Захмелев, гаишник ощутил острую потребность в подвигах. И женщина в таком деле была ему просто необходима. Но Володя, почуяв неладное, поспешил осадить новоиспеченного некроманта.

– Ты пыл то свой поубавь. Баба она хоть и свободная, но со своими тараканами. К тому же разряду шестого. А это тебе, не колбасу на газетке тренькать. Шестой разряд, тут еще дослужиться надо. Не каждому дано. Внял?

– Получается, бабу тоже по рангу выбирать надо? – сник Прохор Палыч.

Инквизитор виновато развел руками.

– Издержки системы. А вообще, парень ты, вижу, неглупый. Опыт имеется. В нашем мире вертелся, как уж на сковородке. И здесь вывернешься. Главное правила соблюдай. Да не косяч, по чем зря. Чтобы палить тебя не пришлось.

Володя опустил глаза, и Прохор Палыч понял, что говорит инквизитор предельно серьезно.

– Косячить не буду, – пообещал некромант.

– Вот и славно!

Инквизитор подошел к окошку и гаркнул:

– Эй вы там, железяки безголовые. Быстро наверх.

Минуту спустя где-то внизу раздался лязг металлической обуви о ступени.

– Бывай! – кивнул инквизитор Володя и протянул ладонь. На этот раз он решил обойтись без объятий. – Бог даст, свидимся. Семеркой станешь, милости прошу. Заходи в любое время. А пока… Держи ухо в остро. И не косячь, я тебя умоляю, не косячь… – должно быть в сотый раз напомнил хозяин башни и разжал ладонь. Сел за свой стол. Взял в руки перо. Отвернулся.

В этот момент дверь тяжело со скрипом отворилось. На пороге стояли дружинники.

– Вы когда стучаться научитесь? – гаркнул инквизитор.

– Да мы это… – замямлил сонный Агафон. Похоже за то время пока некромант находился в башне, дружинники успели прикорнуть.

– Ай, ладно, – махнул рукой инквизитор. – Видите этого… В общагу. Сдайте Марьяне. Пусть комнату выделит. Скажите, я велел.

Дружинники синхронно растянули физиономии в улыбках, и прихватив под локти Прохора Палыча, который очень неважно стоял на ногах, потащили вниз по лестнице. В ладони у некроманта покачивался полосатый жезл. А портупея с сигаретами и зажигалкой так и осталась лежать на столе инквизитора. Следак Володя сгреб предметы из своей прошлой жизни в охапку и сунул в тайник. Кроме них там находился старый кнопочный мобильник, синяя форма с погонами, да ксива. На тот случай, если когда-нибудь удастся вернуться домой. Туда же он убрал недопитую бутыль самогона.