– Володя Шнайдер!

– Прохор Лебедкин! – озадаченный некромант ответил на рукопожатие.

– Ты из ГАИшников? Я надпись на зажигалке увидел. Да ты садись, садись…

Инквизитор пододвинул к столу табурет. Прохор Палыч, испытав блаженство сопоставимое с самым ярким в своей жизни оргазмом, поместил свое седалище на нехитрый элемент мебели. Тот жалобно скрипнул, но выдержал. По измученным длинным путешествием ногам растеклось приятное тепло. Инквизитор сел рядом. Взглядом полным любви и нежности воззрился на гостя. Замолчал.

– А вы… Ты… – поправился Прохор Палыч, тоже из гайцов?

– Следственный, – махнул рукой инквизитор Володя. – А знаешь что? – он вскочил со своего места. – Мы с тобой сейчас накатим.

Хозяин башни шустро засеменил по каменному полу, подошел к стене, что-то нажал. Скрипнуло. Пара камней пришла в движение. Должно быть, там был тайник. Мгновение спустя, в руках у инквизитора оказалась запыленная прозрачная бутыль с мутной жидкостью.

– Двойного перегона! – похвастался он, выуживая из горлышка деревянную пробку.

Не то, чтобы Прохор Палыч был против выпить, такое с ним случалось нечасто, но голодный желудок уже несколько часов, а точнее более суток с момента попадания в этот мир, то настойчиво требовал еды, то делал тактическую паузу. При виде бутылки он разошелся снова. Где-то внутри, в необъятном теле гаишника забурлило.

– А у тебя пожрать ничего нет? – с надеждой поинтересовался он.

– Чего нет, того нет, – развел руками инквизитор. – Вообще, здесь не принято жратву дома хранить. Портится быстро. Холодильников не удумали. Только богачи себе позволить могут кухню держать, да слуг. А мне тут не с руки. Самому места мало. Зато столовые три раза в день бесплатные, но сегодня уже поужинали…

Пробка хлопнула. Инквизитор подошел к стене, на которой тлели несколько свечей. Что-то на подобие местного бра. Задул. Свечи бросил на пол, а подсвечники выворотил из креплений и, повертев в руках, поставил на стол. Представляли они собой глиняные чаши грамм в сто пятьдесят. Инквизитор налил до краев.

– Ну! – торжественно огласил он. – За встречу!

Выпили. Самогон показался Прохору Палычу резковатым, но приятным на вкус. Горло прихватило. Инквизитор протянул ему кусок восковой свечи.

– На! Занюхай.

Прохор Палыч вдохнул носом. Отпустило. А хозяин башни уже наливал по второй.

– Не части, – попросил некромант. – Я два дня не жравши.

– Бывает, – посетовал инквизитор. Настаивать не стал. – Ладно! Постоит пусть. Погреется. А ты рассказывай, как попал сюда.

И Прохор Палыч поведал грустную историю своего чудом несостоявшегося задержания и путешествия по канализационной трубе в новый для себя мир. А также все, что за этим последовало.

– А ты? – поинтересовался он у инквизитора Володи. – Как залетел?

Язык заплетался. За время беседы они успели опорожнить чуть не половину бутылки. За окном стемнело. Тусклые свечи освещали вытянутое с острым носом лицо инквизитора, которое так не понравилось Прохору Палычу при их первой встрече. Володя махнул рукой.

– А! На векселях контрафактных погорел… Были у нас умельцы. Долго работали. Ну и я помогал, куда же без этого? А потом гости московские нагрянули и… Лесом уйти пытался, да в реку свалился. Ну и…

– Меня, похоже, тоже москвичи накрыли, – задумчиво произнес Прохор Палыч. – Это я сейчас понимаю. Слишком все гладко у них вышло. Не по-нашему… У наших раздолбаев так не бывает.

– То-то и оно, – согласился Володя. – Давай еще по одной?

Выпили.

– А ты давно здесь? – поинтересовался Прохор Палыч, который уже всерьез опасался подниматься с табурета. Мир вокруг становился все более расплывчатым.