– теория управления портфелем активов, предусматривающая структурирование портфеля и диверсификацию каждого из элементов портфеля,

– появление концепции квази-акционерного капитала (англ. – quasi-equity), мезонинного капитала (англ. – mezzanine) или субординированного долга (англ. – subordinated debt), младшего по отношению к основному долгу (principal debt) и опыта его использования в сделках МВО и LBO,

– финансовое управление одновременно по трем метрикам: стоимости бизнеса, контроля за ликвидностью и управления риском.

Все это позволило сформировать пакет инструментов и подходов технологии проектного финансирования в форме определенного стандарта банковской работы, а также сформулировать требования и критерии, которым должны были удовлетворять проекты для применения данной технологии:

– понятность проекта и рисков, связанных с ним, в силу его повторности и множественности случаев реализации – 22-й, 33-й, 44-й проект (понимание рисков и хорошая их статистика),

– обязательное участие в проекте государства в различных формах (от комфорта до прямого финансирования или участия в качестве заказчика продукции),

– конечность проекта во времени (что позволяло лучше понимать и просчитывать как затраты, так и результаты),

– использование формы SPV (гарантируется изолированность рисков от участников и целевое использование средств),

– выделение спонсоров, вознаграждавшихся в форме success fee.

В первые десятилетия развития проектного финансирования и государственно-частного партнерства инструментарий методов и подходов к финансированию, а также требований и критериев, был существенно расширен и развит[37]. В частности:

– была уточнена роль государства в экономике и модель взаимодействия государства и бизнеса[38],

– появились национальные и международные институты развития, которые предложили дополнительные, ранее неизвестные инструменты управления рисками (stand-buy loans, mezzanine),

– укрепились оффшорные зоны, которые теперь могли предложить не только более низкий уровень налогов на доход от прироста капитала (capital gain), но и адекватный уровень правового сопровождения сделок.

Стоит отметить, что в это время сформировались и требования к венчурному финансированию и набор его инструментов и принципов:

– уникальность продукта и возможность масштабирования бизнеса,

– ограничение во времени до выхода из инвестиции,

– участие государства в качестве катализатора привлечения частного капитала за счет принятия им на себя части рисков и, в случае необходимости, в качестве источника дополнительного капитала.

– доходность, уровень которой соответствует рискам, и делает цикл венчурного капитала самовоспроизводимым.

– рыночная ликвидность, позволяющая планировать выход из инвестиций и/или их реструктуризацию.

Общим для проектного и венчурного финансирования были зависимость от цикла возврата инвестиций и займов. Это не только устанавливало границы применения соответствующих финансовых технологий, но позволяло государству вмешиваться в этот процесс (финансово и нефинансово) и регулировать оборачиваемость капитала, оказывая влияние на замыкание цикла.

Понятно, что после падения цен на нефть и газ в 80-е годы реализация уже начатых долгосрочных проектов встретила трудности, и портфель проектного финансирования многих банков в существенной степени обесценился. Возникла необходимость списания большой части этих активов, однако, с учетом потенциальной опасности вызванного этим или углубившегося кризиса, в качестве альтернативы (не без поддержки государства) банки поставили задачу улучшения качества этого портфеля за счет диверсификации путем отбора высококачественных проектов в других, несырьевых секторах экономики.