– Я думал, что Мэлин страдает от войны, – неуверенно сказал Аранель. – Получается, это может быть не связано с боевыми действиями?

– Время возникновения возмущений подозрительно. Кроме того, Зениру несколько раз видели в Парамосе – неподалеку от штаб-квартиры Хранителей в Ашкаторе. Ей так и не удалось пройти через нашу защиту. Однако мы знаем, что она что-то замышляет, Аранель. Я чувствую это нутром. – Лорд Сейрем приобнял Аранеля за плечи. – Что бы это ни было, я боюсь, это может угрожать Тораническому Закону.

Аранель едва не подавился.

– Как это возможно?

Торанический Закон не мог находиться под угрозой, как будто это какой-то редкий вид птицы. Это был абсолютный и совершенный закон природы, непоколебимый, словно скала. Когда Аранель был маленьким, он спрашивал брата, почему Хранители просто не изменили Торанический Закон и не сделали так, чтобы нижние царства стали менее ужасными. Самарель объяснил, что Торанический Закон – это не совет и не правило, с которым можно договориться. Хранители не могли контролировать его, как не могли остановить вращение луны или приглушить свет солнца.

Если даже Хранители ничего не смогли сделать, чтобы изменить Торанический Закон, то как одной мятежнице-парамоси и ее последователям удалось поставить под угрозу основу основ?

– Сейчас я не могу сообщить больше подробностей, – сказал лорд Сейрем. – Скажу лишь следующее: миссия Зениры – ее истинная миссия, а не благотворительная организация, которой она занимается, – может представлять опасность для нашей вселенной. Защитить ее – самое благородное, что можно сделать, и ты – наша надежда, Аранель.

Юноша почувствовал прилив гордости от слов Хранителя. Он никогда не был лучшим, всегда находился в тени брата. То, что Хранитель доверил это задание именно ему, а не кому-то другому – идеальному и чистому Самарелю, например…

Аранель уставился на медную торану и мрачные просторы, лежащие за ее пределами. Его взгляд переместился на надпись, высеченную на столбах, – строфу из Песни Спасения:

Зловещий Мэлин, где падших людей и их добычу ждет ужасная участь.

Здесь души вращаются назад, пропитанные разложением,

их хитроны охвачены ненавистью.

От этих слов его объял страх.

– Что, если я оскверню свою душу, лорд Сейрем? Что, если я буду обречен вечно жить в Мэлине?

Лорд Сейрем наклонился к нему, и Аранель увидел, как сияют глаза Хранителя.

– Тебя не накажут за то, что ты просто будешь наблюдать и сообщать информацию. Тебе нужно лишь рассказывать нам о балансирах, об их действиях и о каждом шаге Зениры. Я буду следить за ближайшей тораной, чтобы ты мог попросить о встрече со мной, когда это будет удобно. Если ты сделаешь это, я обещаю, что вращение твоей души ускорится, и тогда тебе будет разрешено вознестись в Парамос.

– Но мне придется солгать балансирам. – Указательным пальцем Аранель лихорадочно водил по своей ладони. – Даже в Арии Вознесения говорится, что честность – это добродетель.

– «Следи за своими намерениями: гнусные или добрые, они могут превратить порок в добродетель, а добродетель – в порок», – сказал лорд Сейрем, положив руку на ладонь Аранеля. – Это строчки из Арии Вознесения. Стих двенадцатый, как ты, я уверен, знаешь. Он сжал руку Аранеля. – Ты берешься за эту миссию с самыми лучшими намерениями, и от твоего успеха будет зависеть будущее человечества. Не беспокойся о таких мелочах и сосредоточься на том, что действительно поставлено на карту. Если ты это сделаешь, вселенная вознаградит тебя.

– Хорошо, – кивнул Аранель, отбросив весь страх. – Научите меня, как снять печать с тораны.