«Значит это не сон, – подумал он. – Если раны так реальны, то я действительно оказался в древней Иудее».

Научный ум Стефано отказывался верить в мистику, связанную с перемещением во времени, но, с другой стороны, реальность его нынешнего положения не оставляла сомнений. «Интересно, в каком я веке? Если римляне правят Иерусалимом, то, должно быть, это еще первые века».

Стефано усиленно пытался вспомнить исторические факты этой эпохи, но сильная головная боль и невыносимая жара разрывали мыслительную цепочку. Он устало прислонился к стволу кипариса и сразу же почувствовал на себе пристальный взгляд. Стефано заметил девушку лет двадцати, которая стояла в нескольких шагах от дерева и внимательно наблюдала за ним. Даже без очков и с помутневшим сознанием Стефано отметил про себя, что девушка была очень красива и напоминала женщин из его родной Сардинии. Большие черные глаза, длинные вьющиеся волосы и правильные черты лица наравне со смелым взглядом и озорной улыбкой придавали ей неповторимое очарование. Они смотрели друг на друга несколько мгновений, после чего девушка решительно подошла к Стефано и, почтительно опустив голову, спросила:

– Тебе нездоровится, адони?

Это было почтенным обращением к мужчине, старшему по возрасту.

Ее голос был столь же прекрасен, как она сама, и Стефано впервые почувствовал некоторое спокойствие и даже теплоту. Он только кивнул, не решаясь ответить, что ему очень плохо и нужна помощь.

– Ты можешь говорить, или Бог решил тебя дара речи? – вновь спросила незнакомка.

Стефано напрягся, чуть приоткрыл рот, и слова на арамейском языке снова вырвались сами собой.

– Мне нужна помощь. Я не знаю, где я, и почему я здесь.

– Я видела, что произошло с тобой на площади. Люди говорят, что ты блаженный, но я думаю, что ты как малое дитя и одет ты так же, как они… – уверенно сказала девушка.

Стефано не совсем понял, что имела в виду незнакомка и почему он похож на малого дитя, но решил не выяснять, а только тихо произнес:

– Спасибо тебе за сочувствие. Ты очень добрая девушка.

– Не благодари меня, – быстро ответила она, – я ведь еще ничего не сделала. Меня зовут Тея, я живу недалеко отсюда. А как твое имя, адони?

– Стефано, хотя римляне называли меня Яакобом.

– Стефано – необычное имя в наших краях. Но, возможно, оно распространенно среди последователей Учителя Праведности. Я буду звать тебя именно так, а не как римляне.

Стефано хоть и продолжал до конца не понимать о чем говорит Тея, но твердо решил, что девушка – его шанс выжить в этом новом для него мире.

– Добрая госпожа, – Стефано решил вести диалог в том же стиле, как и его юная собеседница, – мне нужно промыть раны и передохнуть. Ты можешь мне помочь?

Тея, подумав несколько секунд, решительно согласилась.

– Ты действительно как малое дитя, и я помогу тебе. Я живу с отцом недалеко, за поворотом от Масленичной горы. Ты можешь идти?

– Да, я могу идти, Тея. Благодарю тебя, ты послана мне Богом.

– Ну что ты, Стефано, – снова нежно улыбнулась девушка, – я всего лишь поступаю как праведная иудейка, и, думаю, отец не откажет тебе в очаге и еде.

Сказав это, Тея медленно двинулась по дороге к горе, а Стефано, значительно успокоившись, побрел за своей спасительницей в новый для него мир.

Несмотря на жару, Тея уверенно шла по раскаленной дороге, а Стефано старался не отставать от своей энергичной спутницы. По пути он узнал, что отца девушки зовут Гамалиил и у него довольно приличная торговая лавка недалеко от Храмовой площади, а Тея – его единственная дочь и помощница. Мать она потеряла, когда была совсем ребенком, и почти не помнит ее. Но часто по ночам, когда она смотрит на небо, то видит ласковый взгляд матери среди звезд.