Приказ был ответственному за подрыв солдату, какому именно, полковник не знал, но надеялся, что его услышали. Несмотря на напор механизмов, русские войска отходили достаточно организованно. Раненых товарищей, кого могли, они тащили с собой, не оставляя их на милость врагу.

Платон Алексеевич, видя, как его люди отступают, продолжал руководить обороной, несмотря на усталость и боль, появившуюся после оглушения. Он знал, что каждый шаг назад должен быть продуман и организован, чтобы не превратиться в паническое бегство.

– Заряд не активируется, – проговорил солдат, что привёл его в чувство ранее, появившись прямо после того, как Платон Алексеевич сразил своей саблей ближайшего автоматона. – Видимо, перебило кабель.

– Найди старшего унтер-офицера Бучнева, – приказал ему полковник. – Должен быть способ активировать заряды.

Иван кивнул и тут же исчез в гуще сражения, пробираясь через дым и пыль, чтобы выполнить приказ. Платон Алексеевич глубоко вздохнул, стараясь подавить нарастающую волну усталости. Его тело уже начинало отзываться болью от каждого движения, но он понимал, что сейчас не время сдаваться. Вокруг него скоро с новой силой вновь закипит битва, и, хотя русская армия отступала, они окажут достойное сопротивление механизированной армаде врага.

Иван вернулся вместе с Бучневым в тот самый момент, когда полковник уже собирался попросить адъютанта найти себе пистолет. Старший унтер-офицер выглядел сейчас, как и все они: с гарью на лице и пропахший дымом. Глаза его бегали беспокойно, словно искали что-то важное, но не могли найти. Платон Алексеевич подумал, что это из-за усталости и боя. Лишь торчащий из-за плеча приклад дискового пулемёта намекал ему, что перед ним опытный боец, готовый в любой момент вступить в бой.

– Доложите обстановку, Евгений Дмитриевич, – сказал полковник, обращаясь к Бучневу.

Евгений Дмитриевич прокашлялся и зачем-то перед ответом посмотрел на адъютанта, будто ожидая от него поддержки:

– Взрывная машинка осталась позади! Мы ничего уже не сделаем, кабель где-то перебило. Нужно отступать к следующим баррикадам.

Определённый смысл в словах сапёра был. Если нет возможности активировать взрывчатку, то нужно, сохранив людей, идти на подготовленные позиции. Там были укрытия лучше, чем телеги. Вот только солдат не разделял их мнения.

– Ваше высокоблагородие. Разрешите мне попробовать активировать взрывчатку.

Слова Ивана удивили полковника. Как такое может быть, чтобы солдат знал больше, чем старший унтер-офицер? Вот и Евгений Дмитриевич зло сверкнул своими очками:

– Что ты мелешь, солдат? Тебе было сказано, что подорвать заряд не получится!

Злость сапёра сочилась в самих словах, но Иван и не думал сдаваться:

– Да как же не получится?! Там обычный тринитротолуол. Есть вариант использовать ручной запал.

Иван быстро присел перед полковником, снял свой заплечный мешок и достал из него трубку с устройством на одном конце в виде щипчиков. Полковник был знаком с таким устройством. Нижний конец вставляешь в взрывчатку и соединяешь рабочие части, что приводит к замыканию цепи. Отсюда будет взрыв.

– Подожди, но как же ты?.. – спросил недоумённо Платон Алексеевич.

Но его голос растворился в раскатистом грохоте выстрелов.

Новые ходящие машины появились впереди. На этот раз это были автоматоны в виде рыцарей, с овальными щитами по типу скутума, про которые Платон Алексеевич ещё читал в книгах про военное искусство и конкретно в разделе про римских легионеров и вооружение. Они прикрывали стальных врагов от стрелкового огня. Над верхними краями защитных приспособлений виднелись лишь глаза механических созданий. Все остальные части тела были скрыты. Полагаясь на стрелковый бой, они обрушили на защитников град пуль.