И полностью разрушает душу.

Как может быть, что я оказалась единственной, кто это видит? И как я могу быть единственной, кто хочет это изменить?

За окном громадная молния раскалывает небо. Я отшатываюсь, но успеваю что-то заметить на дорожке возле края спортзала. Я подаюсь вперед, пытаясь разглядеть это снова, но снаружи опять стало темно несмотря на то, что сейчас только середина второй половины дня, и я не могу толком различить ничего из того, что находится за пределами четырехугольного двора перед зданием учебного корпуса.

Но я все равно напрягаю зрение, пытаясь снова увидеть то, что успела заметить прежде. Потому что, хотя снаружи и бушует шторм, то, что я увидела, чертовски походило на фигуру человека.

Но кто мог по доброй воле выйти в это ненастье – тем более что все остальные ученики должны быть сейчас на уроке? И куда этот человек вообще может направляться?

Я смотрю в окно еще несколько секунд, тщась разглядеть… что-то. Но из-за серой пелены дождя все слишком размыто. Я сдаюсь, начинаю поворачиваться, но тут небо освещает еще одна вспышка молнии, почти одновременно гремит гром, и я снова вижу то, что заметила в первый раз. И да, это действительно человек.

Очень высокий, очень широкоплечий, без рубашки, с темными волосами, облепившими шею и с четкими черными татуировками на спине.

Джуд.

Какого черта?

Куда он вообще может направляться, все еще без рубашки и покрытый не до конца зажившими ожогами?

И что у него может быть за дело, да еще такое важное, что оно не может подождать до того момента, когда этот шторм утихнет?

Он должен быть сейчас на уроке или, если он решил прогулять, то ему следует, по крайней мере, держать путь в общежитие, чтобы надеть рубашку и что-то поверх нее вместо того, чтобы в полуголом виде бежать трусцой к этим обширным зарослям деревьев под этим ветром и этим проливным дождем.

Что, если молния ударит в одно из этих деревьев, и на него обрушится отломившийся сук?

Или хуже того, что, если молния поразит его самого?

Впрочем, мне на это плевать.

И все же то, что он в такой неистовый шторм тайком направляется в лес, – это ненормально. Он явно что-то задумал, и что бы это ни было, готова поспорить, что ничего хорошего в этом нет.

Быстро взглянув на свой телефон, я обнаруживаю, что до конца текущего занятия остается сорок минут. Если я поспешу, то, скорее всего, смогу уговорить Фитцхью назначить мне наказание в виде оставления в классе после урока, не связанное с укусами каких-то чудовищных существ.

Но едва я успеваю наполовину спуститься по лестнице, как из громкоговорителя слышится голос моей матери.

– Ученики, внимание! Из-за шторма все внеклассные занятия будут сегодня днем отменены. После заключительного звонка отправляйтесь прямо в общежития. Повторяю, все внеклассные занятия будут сегодня отменены, и ужин будет подан не в кафетерии, а в помещении общего пользования общежитий. Спасибо за ваше сотрудничество.

Ужин в общежитиях? Я могу посчитать на пальцах одной руки, сколько раз она давала распоряжения о таком за всю мою жизнь. Насколько же мощным должен по прогнозам оказаться этот шторм? И как быстро он наберет свою полную силу?

Я бегу по оставшейся части лестницы, перескакивая через ступеньки, затем, очутившись в коридоре, смотрю в окно. И как нарочно в этот миг небо опять освещает вспышка молнии, но это уже неважно. Джуд уже исчез.

Черт.

Я достаю свой телефон и открываю приложение прогноза погоды. Вот черт.

Похоже, тропическая депрессия, которую мы наблюдали, уже прошла через фазу тропического шторма и превратилась в ураган. Ну еще бы.