И Джуд сейчас где-то в лесу, посреди этого урагана.

Одна часть меня говорит, что с ним все будет в порядке. Наверняка Джуд не останется посреди этого ненастья хоть сколько-нибудь долго. А если останется, то… это его дело.

Но логическая часть моего сознания кричит, что здесь что-то не так. Что он тайком вышел в такую непогоду, чтобы сделать что-то такое, чего делать нельзя. И что это может убить его.

Не обращай внимания, – говорю я себе. – Он совершенно ясно дал тебе понять, что все, касающееся его, – это не твое дело. Не бери в голову. Пусть он останется в прошлом.

Я пытаюсь, правда, пытаюсь. Но затем начинаю думать о том стихотворении Китса и осознаю, что меня бесил не только Китс из-за того, что он бросил Фанни, но и сама Фанни из-за того, что она это допустила. Осознаю, что я зла на нее, потому что она не боролась за то, что было для нее важно.

И любовь тут ни при чем.

И все же с ним что-то не так. И я просто не могу это так оставить. Дождь начинает лить еще сильнее, и я ловлю себя на том, что нахожу в контактах моего телефона его номер. Я же могу хотя бы отправить ему сообщение, предупредить о распоряжении вернуться в общежитие. Не так ли?

Но тут на экран выскакивают последние сообщения, которыми мы обменивались три года назад.

Джуд: Давай встретимся возле спортзала.

Я: Я не могу. Присутствие на собрании обязательно.

Джуд: Брось, Мандарин. Давай немного повеселимся.

Я: Тебе легко говорить, Сержант Пеппер.[10]

Я: У нас будут неприятности.

Джуд: Я защищу тебя от страшных серых волков.

Я: Так я тебе и поверила.

Я: Но им нравится грызть не тебя.

Джуд: Это потому, что на вкус ты лучше.

Я: Откуда ты знаешь, какова я на вкус?

Прошло какое-то время, затем две минуты спустя он написал:

Джуд: Возможно, мне хотелось бы это узнать.

Само собой, на этом наш разговор завершился. Я смылась с собрания так быстро, что сейчас мне неловко об этом вспоминать. Особенно в свете того, чем закончился тот вечер.

Хуже того, после этого следует еще несколько сообщений – и все они от меня.

Я: Привет, Бунгало Билл! Утром тебя не было на уроке. С тобой все хорошо?

Я: Мне надо начинать беспокоиться о тебе?

Я: Але, что случилось?

Я: Где ты? Пожалуйста, ответь мне. Я только что узнала, что арестовали Каролину, и мне страшно.

Я: Никто не хочет говорить мне, что случилось с Каролиной. Как они могли просто взять и отправить ее в тюрьму прямо посреди ночи?

Я: ГДЕ ТЫ?

Я: Что происходит?

Я: Серьезно, ты что, просто пройдешь мимо меня по коридору, как будто меня не существует?

Я: Я не понимаю, в чем дело.

И затем пару дней спустя:

Я: Мне очень не хватает тебя.

А затем все, конец. Больше ни одного сообщения ни от него, ни от меня на протяжении всех последних трех лет. До этой минуты.

От чувства унижения у меня сводит живот, но я быстро набираю сообщение.

Я: Шторм превращается в ураган. Моя мать сказала, что сразу после уроков всем необходимо вернуться в общежития.

Я перечитываю свое сообщение и начинаю сомневаться в том, что написала. Прочитав его, наверное, в четвертый раз, я заставляю себя нажать на «отправить».

Почти сразу же экран показывает, что доставить мое сообщение невозможно.

Черт, черт, черт.

Иди на занятие, Клементина, – говорю я себе и, вернувшись в лестничный колодец, продолжаю бегом спускаться по лестнице.

Иди на групповую психотерапию. Она проходит у тебя только раз в неделю, и, если ты пропустишь ее, то нарвешься на неприятности.

Завтра, когда ты будешь мучиться, будучи на несколько часов оставлена в подвале после уроков, ты сильно пожалеешь, что не пошла на это занятие. Тем более что с Джудом все будет просто отлично, он будет наслаждаться обедом в обществе Эмбер и других их друзей, пока ты будешь рисковать в подвале жизнью и здоровьем.