– Что, к этому ты привыкла? Потаскуха!

Женщина проглотила всхлип, побоявшись разбудить маленькую дочь. Та могла и испугаться, такое уже бывало раньше, когда муж был особенно активен, приняв лишнего, а ограничивать себя в веселящих напитках тот не привык, поэтому поздние возвращения и разные по длительности постельные подвиги были нередки.

5. Глава 4

Кроватку Минчейи перенесли в комнату к старшей сестре почти сразу после появления той в стремительно разраставшемся семействе Слаера.

– Нечего ей без дела слоняться по улицам и одежду рвать, бегая с мальчишками незнамо где! – категорично заявил мужчина. – У вашего женского отродья от безделья в голове дурные мысли заводятся и толкают на непотребства всякие. Да хоть тебя взять… – придавливающий взгляд перетек с девочки на её мать, та, едва заметно вздрогнув, вжала голову в плечи, от чего по лицу мужа скользнула брезгливая гримаса, исказившая и без того не самые привлекательные черты, грубоватые даже для мужчины.

И сразу нашлось множество мелких дел, которые поручались Рончейе, сперва просто помогавшей матери в уборке и готовке, а потом почти полностью переложенные на худенькие плечики девочки, не снимая с той обязанностей по присмотру за младшей сестрой.

Но большинство соседей жило так же, с малых лет приучая отпрысков к труду; считая, что эти несложные обязанности – лёгкая разминка перед дальнейшей жизнью, которая вряд ли будет отличаться от их собственной – каждая монетка на счету и ничто не даётся просто так даже в более зажиточных семействах этой небогатой окраины городка, где время как будто застыло, а все новомодные глупости, приносимые выходцами из других краёв, воспринимались как злотворные излишества.

“Ну вот к чему учеба женщинам? Читать-считать умеет – уже достаточно. А тратить время и деньги на Академию – это ж ни в какие ворота! Понятно, чем там занимаются богатенькие детишки, растрачивая почем зря отцовские сбережения…” – в таком ключе рассуждали почти единодушно посетители местного клуба для мужчин – полутёмного и грязноватого трактира, в который приличная женщина и заходила, то только затем, чтобы увести домой изрядно набравшегося мужа под пьяные шуточки его друзей.

А Рончейя втайне мечтала попасть в Академию, наслушавшись рассказов своих прежних друзей, старшие братья и даже сёстры которых уже учились, кто в Дарбии, а кто в ближней Нербии. К тому же, ходили слухи, что и в их Тербии скоро построят свою Академию Магии, даже в чужую страну ехать не нужно будет.

– Да кто ж тебя туда примет! – фыркнул отчим, услышав, как падчерица делится с матерью своими мечтами. – Там благородные да богатые, нашего брата и не сыскать в этих рассадниках бесполезных знаний. Только с толку сбивают и вредные мысли вкладывают в неокрепшие мозги. Ишь ты, женщины у них права имеют! Нет, ну королева Майя, да и дочь её… Так это ж королева! Не абы кто, там и магия, и кровь непростая, надо понимать. А остальным-то к чему? Вы ж глупые и без мужика только себе и другим жизнь портить можете. Вон, на мать свою полюбуйся, бросила ребенка, ускакала за каким-то хр… Кх-кх…

Для надёжности свою мысль Слаер доносил до окружающих по многу раз, всё более красочно описывая ужасы образования для женщин, место которых издавна определено Единым у очага. Но, похоже, Рони пошла в отцовскую родню, поскольку не сломалась так же быстро, как её мать, согласно кивающая своему разглагольствующему мужу.

Нет, может Ланчейя и не во всём была согласна с мужчиной, но для собственной безопасности уже привычно поддакивала ему. Тем более, что весной её живот стал виден окружающим; а как любая мать она старалась защитить своё ещё не рождённое дитя, зная крутой нрав мужа, который в запале мог и не принять в расчёт беременность супруги. Хотя, едва набухла совсем маленькая грудь женщины, едва сама она начала округляться, как мужчина почти перестал проявлять свой интерес к супружеским обязанностям.