В то же время женская фигура тоже поднялась и поплыла к нему. На ее лице была дружелюбная улыбка, а ее чудесные глаза выражали самое искреннее участие.

Зальтнер хотел встать, но как только он опустил ногу, понял, что ему грозит опасность взлететь на неопределенную высоту. Легким движением руки стоящая перед ним фигура приказала ему вернуться на свое место. Теперь, наконец, он снова обрел дар речи и заговорил в своей обычной манере.

– Как вам будет угодно, – сказал он. – Для меня было бы большой честью, если бы вы также сели и любезно рассказали мне, где я на самом деле нахожусь.

На его слова фигура издала низкий серебристый смех.

– Он говорит, он говорит! – воскликнула она на марсианском языке. – Это так забавно!

«Фафаголик?» – Зальтнер попытался повторить незнакомые звуки. – Какой это язык, какой регион?

Марсианка снова рассмеялась, весело глядя на него, как смотрят на диковинное животное в ожидании его реакции.

Зальтнер повторил свой вопрос на французском, английском, итальянском и даже латыни. На этом его словарный запас был исчерпан. Поскольку незнакомка, очевидно, не поняла его, а ответа он так и не получил, он снова сказал по-немецки:

– Уважаемая хозяйка, похоже, не понимает меня, но я, по крайней мере, представлюсь. Меня зовут Зальтнер, Йозеф Зальтнер, натуралист, художник, фотограф и участник полярной экспедиции Торма, потерпевшей крушение и, как мне кажется, был кем-то спасен. Вообще-то, смеяться тут не над чем, уважаемая хозяйка, или кто вы там еще на самом деле.

При этом он несколько раз показал на себя пальцем и четко сказал: «Зальтнер! Зальтнер!» Затем он указал рукой вокруг себя на окружающую обстановку и, наконец, на прекрасную незнакомку.

Незнакомка сразу же отреагировала на его язык жестов. Она медленно придвинула к себе руку и произнесла свое имя: «Се».

Затем она указала на Зальтнера и четко повторила его имя. И снова повторила с соответствующими жестами:

– Се! Зальтнер!

– Се? Се? – переспросил Зальтнер. – Так это действительно ваше имя. Или, может быть, вы имеете в виду море? Может быть, вы все-таки немного понимаете по-немецки? Где же мы находимся?

На его вопросительный жест рукой Се указала на море, плескавшееся за окнами, и назвала слово, которое на марсианском языке означает море. Затем она потянула за ручку, и вместо моря появился пейзаж, которым любовался Зальтнер. Теперь он увидел, что пейзаж был нарисован на экране, который Се просто опустила на окно. Она указала на пейзаж и сказала «Ну». Это означало «Марс», но Зальтнеру, конечно, это слово ни о чем не говорило.

Се прошла вглубь комнаты, которую до сих пор скрывал от его глаз экран, и стала искать предмет, который, как казалось, не сразу нашла. Зальтнер проследил за ней взглядом. Ему казалось, что он никогда не видел ничего более изящного, ничего более прекрасного.

Розовая вуаль окутывала большую часть фигуры, но то тут, то там проступал металлический блеск одежды под ней. Волосы мягкими локонами спадали на шею, основной их цвет был светло-русым, но при каждом движении они переливались, имитируя игру красок на мыльном пузыре. Все движения ее тела напоминали парение ангела, не имеющего веса. Когда ее голова оказывалась в более темной части комнаты, волосы светились фосфоресцирующим светом и окружали лицо, как ореол.

Вдруг Се прервала свои поиски и воскликнула:

– Какая же я рассеянная! Все это может подождать. Бедный бат, конечно, голоден, я должна была подумать об этом в первую очередь. Подожди, мой бедный бат, сейчас я тебе что-нибудь приготовлю.

Се подошла к столу в глубине комнаты и стала поворачивать различные ручки шкафа, стоящего на нем. Затем она снова оказалась рядом с Зальтнером и сказала неповторимым тоном, который привел его в восторг: «Зальтнер», знаками показывая, что это еда.