– Настасьюшка, – потягиваясь, пропела Пава. – Что проспали?

– Обед.

Одного слова было достаточно. Пава осознала весь масштаб своего проступка. Боже! Проспать и не явиться на службу! Что ж теперь с нею будет!

Девица ураганом соскочила с печи, распрощалась с Настасьей и побежала к тетке Казе. Повинную голову меч не сечет. На это была надежда провинившейся девицы.

Настасья вышла следом и направилась в Царские Палаты. Она решила поговорить с Лютом. В расстроенных чувствах, девушка не выяснила некоторые моменты. Например, откуда воеводе известно, что Митрофан сбежал с Елизарой? Кто еще может ей об этом сказать, не стыдясь в глаза? Все-таки сердце супруги Хранителя было не на месте. Не могла она до конца понять и осознать, что ее семейная жизнь рухнула, растаяла, как снег под жарким солнцем.

Твердо уверилась Настасья про себя, если дознается до Лютой правды, сама всему честному народу заявит о разрыве союза с Митрофаном. Жить с предателем она не станет. Лично отнесет прошение на Царский суд.

Уверенным шагом Настасья добралась до Палат.

Удалой стражник сказал:

– Нет воеводы в Палатах. Отбыл до княгини Исге. Позже наведайся!

Отказалась Настасья уходить, осталась у крыльца в ожидании Лютого.

Лютой вошел в большой каменный терем. Стены белые, наличники расписные. Один из видных теремов Велиграда. Проживала в нем княжеская семья. У старого князя была единственная дочь Исге. Красавица белая лицом, зелена глазами. Жгучие рыжие волосы. За стеной в деревни поговаривали, мол, она ведьма, а если нет, то колдовству все же обучена.

Воевода расположился в парадной горнице. Мужчина прибывал в волнении. Сейчас она спустится до него.

– Воевода, с чем пожаловал? – осведомилась молодая княжна.

Лютой облизнулся.

– Исге, хочу пригласить тебя, – он замялся, – на прогулку до озер.

Девица вздохнула, и присела рядом на лавку, придерживая сарафан из красной парчи.

– Лютой, сколько раз тебе говорить? Я за тебя не пойду! – Она кокетливо смерила воеводу взглядом зеленых глаз. – Я в мужья Царя хочу или Царевича, но не воеводу.

Мужчина тяжело задышал. Облизнулся.

– Исге, – перейдя на шепот, заговорил он, – все будет, я сделаю тебя Царицей!

Девица приблизилась к нему, да так сильно, что он почувствовал ее сладковатый аромат.

– Лютой, когда? Сколько ты мне обещаешь? Я пока буду ждать в девках останусь! – Исге вскочила и звонко засмеялась.

Воевода сглотнул.

– Скоро милая моя, скоро…

– Ну, коль скоро, – закружившись в танце с невидимым кавалером, прощебетала княжна, – тогда подожду… наверное…

Соблазнительница вновь рассмеялась и ускользнула из-под его взора за пределами горницы.

Воевода рассердился. Топнул ногой. Ему более всего хотелось заполучить эту деву. Во-первых, Исге была дочерью Завида, князя с древней родословной. Породниться с ним означало для воеводы войти в высшие общественные круги. Во-вторых, она была единственной дочерью у старого князя, значит наследница большого богатства. Ох, сколько у князя было золота, серебра, да камней драгоценных – не сосчитать! И, в-третьих, сама чертовка хороша была. Талия осиная, попа заморский орех. Каждую ночь во снах приходила к воеводе. Манила его, а потом исчезала.

Лютый не намеревался просто так отступить. Он мог бы договориться с ее отцом и жениться на ней против воли, однако закавыка заключалась в том, что старый князь любил дочу больше жизни и шел у нее на поводу. Старый пень! А этой егозе подавай Царя иль Царевича!

Ну, ничего, воевода придумал коварный план. Исге будет его!

Выйдя на улицу, интриган перевел дух. Как же она была хороша! До того, что у воеводы давление скакало, словно жеребец.