Продолжая размышлять, Исинэра вновь пришла к самому болезненному и тревожащему её все эти годы вопросу.

– «Неужели я действительно совсем не достойна уважения Реары, семьи, уважения и признания хоть кого-то?! Пусть даже этих неотёсанных лангернов!»

Внезапно в покоях раздался какой-то странный резкий звук, будто что-то упало. Аккуратно поднявшись, девушка вылезла из ванны и тихим шагом направилась в соседнюю комнату. Приоткрыв дверь, она выглянула из-за угла и осмотрелась. На первый взгляд, в покоях всё казалось прежним. Выйдя из ванной, Исинэра опасливо прошлась по комнате.

– Показалось. Ну вот, уже и с ума начала сходить. Замеча… – не успела герцогиня договорить последнее слово, как что-то острое и холодное прижалось к её шее.

– Тихо, – с сильным акцентом произнёс мужской голос за спиной.

– «Как это возможно?! Как он смог так тихо подобраться ко мне?!»

– Кто ты? – испуганно прошептала Исинэра. Её голос дрожал, но в нём также читалась и попытка сохранить остатки самообладания. Незнакомец, не отвечая, убрал клинок от шеи девушки и повернул лицом к себе.

Незнакомый юноша, на вид не сильно старше самой Исинэры, смотрел на неё своими пронзительными серыми глазами. Его лицо было словно высечено из камня – ни единой эмоции, ни тени сомнения. Казалось, он даже не моргал.

– Я должен убить ты. Ты умереть быстро.

С губ девушки сорвалась смешинка. Кривая улыбка на лице разрасталась всё сильнее. Она ехидно произнесла:

– Убить меня? Ха! «Не продержатся и недели, чтобы не совершить покушение»… Да они не продержались и дня! Совсем нет терпения! Неужели они настолько сильно хотят, чтобы меня здесь не было?!

Её слова, казалось, слегка сбили юношу с толку. Его холодные глаза на мгновение выдали замешательство, а затем в них промелькнуло что-то, похожее на сочувствие. Но это длилось лишь мгновение. Он не мог позволить себе колебаться.

Развернув Исинэру и прижав к себе спиной, он вновь приложил ледяное лезвие к её шее. Герцогиня почувствовала, как холод металла касается кожи, и её смех мгновенно стих. Она замерла, понимая, что сейчас всё может закончиться.

– Я хочу домой… – лишь тихо проговорила Исинэра.

– Прости… – едва слышно прошептал юноша. Каждый нерв в их телах был словно оголён, каждая клетка замерла в мучительном предвкушении неизбежного. Исинэра медленно закрыла глаза, пытаясь принять свою судьбу. Рука, привыкшая к холодной точности, уже занеслась в сторону, отстраняясь от шеи. Убийца готовился нанести тот самый точный и глубокий разрез, который уже оборвал столько судеб.

Но в эту ночь очередная жизнь не была отнята кинжалом. За мгновение до того, как сталь должна была вонзиться в плоть, в комнате раздался таинственный шёпот, едва уловимый, но пронизывающий до глубины души, заставивший убийцу застыть. Его рука дрогнула, и кинжал, изогнутый, словно коготь ворона, с глухим звуком упал на пол.

Судья Оудэк тяжело вздохнул в ожидании Исинэры. Он сидел в своём роскошном кабинете на бархатном кресле, закинув ногу на ногу, погружённый в размышления. Встреча с герцогиней должна была состояться ещё вчера днём, но из-за её задержки в дороге планы нарушились. Оудэк, конечно, мог бы вечером и задержаться, обсудить с Исинэрой все вопросы сразу по её прибытии, но ему попросту не захотелось тратить свободное время на какого-то человека.

Был ли судья раздражён тем, что ему придётся передать значительную часть своих полномочий незнакомой избалованной девчонке? Безусловно. Но Оудэк не был намерен сдаваться без борьбы. Нет, официально Исинэра станет правительницей только после особой церемонии передачи власти, и судья был готов сделать всё возможное, чтобы оттянуть этот момент.