«Вы когда-нибудь были так далеко от города, Ваше Высочество?» – спросил Джафар, тяжело дыша.

«Только на охоте, Джафар», – ответил Саммер. «Не так глубоко. И не с такой целью».

Лейла усмехнулась, не останавливаясь. «Охота на газелей отличается от охоты на… время, ученый».

Тарик молчал, его глаза внимательно осматривали местность. Он был готов к любым опасностям, которые могли таиться в песках – бандитам, диким животным. Но он знал, что Принц ищет что-то более странное и пугающее.

Они шли вперед, оставляя за собой следы на песке, которые тут же начинал стирать легкий утренний ветер. Каждый шаг уводил их дальше от привычного мира, глубже в неизвестность.

Это было не просто путешествие по земле. Это было путешествие через порог. От роскоши и интриг дворца – к суровой реальности и древней магии пустыни. От жизни Принца Золотого Солнца – к судьбе искателя, чья цель лежала за пределами понимания смертных.

Солнце поднялось выше, заливая пустыню ослепительным светом. Оазис Азура окончательно скрылся за горизонтом. Теперь был только песок, небо и путь в неизведанное. Путь к Пескам Времени. Путь к Сердцу Забвения.

Принц Саммер сделал еще один шаг. Прощание с оазисом состоялось. Приключение началось.

Оазис Азур остался позади – не просто как точка на карте, а как воспоминание о зелени, прохладе и легкой жизни. Теперь их окружало лишь бесконечное море песка, раскинувшееся до самого края земли, сливаясь на горизонте с ослепительно-голубым небом. Это были настоящие Врата Пустыни – не арка из камня, а невидимый порог, пересекая который, человек оставлял позади мир людей и вступал во владения стихии.

Солнце, уже поднявшееся над горизонтом, нещадно палило. Воздух быстро нагревался, превращаясь из утренней прохлады в знойную духоту. Песок под ногами, поначалу прохладный, становился все горячее, обжигая ступни даже сквозь толстую кожу сандалий. Принц Саммер, привыкший к мягким коврам и мраморным полам дворца, быстро почувствовал, как тяжелы становятся его ноги с каждым шагом. Дыхание стало затрудненным, горло пересохло.

Рядом с ним, будто рожденная этой землей, легко и бесшумно шла Лейла. Ее кожа, закаленная солнцем и ветром, казалась невосприимчивой к жаре. Она несла свой поклажу без видимых усилий, ее глаза, немного прищуренные от яркого света, внимательно осматривали окрестности. Она читала пески, как другие читают книги – видя следы животных, направление ветра, мельчайшие изменения в ландшафте, которые для Саммера оставались невидимыми.

«Идем правильно, Принц», – сухо сказала она, заметив его тяжелое дыхание. «Не тратьте силы на лишние мысли. Пустыня требует всего вашего внимания. И вашей воды».

За ними, кряхтя и спотыкаясь, шагал Джафар. Ученый был совершенно не приспособлен к физическим нагрузкам. Пот ручьями стекал по его лицу, его дыхание было прерывистым, а очки постоянно сползали с носа. Он то и дело поправлял свой мешок со свитками, словно боясь, что древние тексты пострадают от жары больше, чем он сам.

«Это… это удивительно!» – задыхаясь, пробормотал Джафар, несмотря на трудности. «Чувствуешь, как иным становится сам воздух? Будто он… тоньше. И солнце… оно здесь совсем другое!»

Тарик шел последним, его поступь была размеренной и неутомимой. Он нес большую часть тяжелого снаряжения, но не показывал усталости. Его взгляд был напряжен, он сканировал горизонт не на предмет пути, а на предмет опасности. В этом бескрайнем пространстве, где не было стен, за которыми можно укрыться, он был единственной защитой группы.