Диарис постучал по воротам когтем и произнес: «Ланонпакан». Узкие трещины света побежали по серому камню, а символы на створках слились в единую надпись.

– Здесь начинается настоящее приключение, – важно сказал Диарис и толкнул ворота когтем.

Те стремительно раздвинулись, словно были не тяжелее листа бумаги.

Из разверзшейся тьмы повеяло морозом и послышались страшные крики. Пронзительные, душераздирающие, они то затихали, то возобновлялись.

Сердце девочки сильно забилось, она попятилась назад и вдруг поняла, что они с Диарисом стоят в несущейся колеснице, не запряженной лошадьми. Крики становились все громче, и Асилия, привстав на носочках, выглянула за край колесницы. В лицо ей ударил поток холодного воздуха, и она, прищурившись, отвернулась и села.

То, что она смогла разглядеть, было непонятно и сильно пугало ее. В оврагах по обе стороны от колесницы медленно карабкались друг по другу и падали вниз тысячи худых мужчин и женщин с длинными грязными волосами и впавшими глазами. Все они были облачены в некогда красивые одежды, превратившиеся в лохмотья, и каждый был согнут под тяжестью навешанных на себя золотых украшений.

– Кто эти люди? – прошептала Асилия, дрожа от ужаса.

– Заблудшие, – как бы нехотя ответил Диарис и, выдержав небольшую паузу, дал объяснение: – За всю свою жизнь эти люди не сделали ровным счетом ничего, жили так, как живется! – эта фраза была сказана им с особым презрением. – А верхом их мечтаний было набить пузо и раздобыть любой ценой побольше золота. «Хорошая жизнь для себя» – так они это называли. Оцени, как прозаично!.. Им говорили, что они не смогут унести золото с собой в гроб, но я!.. – Диарис гордо вскинул голову и продолжил: – Я дал этим людям выбор, и посмотри: все они в золоте!

– Вы держите их в плену! – вскрикнула девочка.

– Нет, ни в коем случае! – Диарис взмахнул рукой, словно указывая на что-то. – Они пришли сюда добровольно и сами остались здесь, обменяв душу на свои желания. Это был их выбор! – Диарис щелкнул когтями и колесница остановилась. – Идем, и ты убедишься в том, что я прав.

Они подошли к краю дороги. Диарис, наклонившись, вытянул из оврага судорожно бьющегося в конвульсиях седого старика в ободранном красном меховом пальто и протянул ему кубок.

– Пейте, сэр Прим, и Вы наберетесь сил. Асилия, это сэр Прим, наш самый старый гость.

Старик не обратил внимания на девочку и, выплеснув содержимое кубка, спешно начал прятать его в карман. Кубок туда не влезал, а из кармана начали высыпаться другие золотые предметы. Сэр Прим отчаянно бросился их собирать, хрипя и задыхаясь, но все его сокровища никак не помещались в руках и карманах. Что-то постоянно падало. Вот выпал и покатился кубок.

– Нееет!!! – крикнул старик и, зажав в руках все, что мог унести, прыгнул с моста во тьму вслед за кубком.

– Идем! – торжественно позвал девочку Диарис, уже ожидавший ее в колеснице.

Асилия в глубоком потрясении от увиденного взошла на колесницу и до самой ее остановки не поднимала глаз, страшась увидеть что-нибудь еще.

Глава 3

Мечты и бесы

Колесница остановилась в просторном зале, уставленном множеством диванов, но от этого не казавшемся меньше. Потолок поддерживали восемь резных колонн, а в центре, вокруг фонтана, из которого лилась серебряная вода, под музыку оркестра, расположившегося на трех балконах, кружились в заводном танце люди. Асилия не понимала, как они здесь оказались, не смела шелохнуться: восторг и ужас одновременно переполняли ее. Диарис же как ни в чем не бывало сошел с колесницы и осмотрелся.

– Ты знаешь, чей это дом? – обратился он к девочке, но та покачала головой. – Это дом семьи Найя, – пояснил Диарис, благоговейно закатив глаза и подняв вверх указательный палец в знак важности момента, а затем продолжил: – Семья Найя – одна из самых богатых в стране и уж тем более в городе, а это …! – Диарис обвел дом глазами. – Это их, с позволения сказать, дача.