Радушная хозяйка начала готовить необходимую посуду, а юноша в это время бегло осмотрел комнату. В глаза бросилось обилие голубого и синего цвета – в разных частях помещения находились странные рисунки, полотна ткани, светящиеся цветки скугги. Разноцветными были лишь эмблемы, на вид принадлежащие каким-то сказочным королевствам или организациям. «Возможно, это были даже эмблемы банд! В какие разборки я ввязываюсь?» – несерьёзным голосом про себя проговорил парень.

«Моя дочь была хорошего роста, стройненькая! Её почти всегда все раздражали, особенно мальчики, поэтому она не любила ни с кем говорить. Когда она пропала, я сразу же в шкафчик полезла, и мне там удалось обнаружить исчезнувшее платье из белой ткани. Я подумала, что она унесла его с собой. Также из её личных вещей на месте не было того странного белого ящика… Однажды я её так достала с просьбами объяснить, что это за коробка, вы бы знали! Как мне удалось в итоге понять, это устройство для создания интересных фигурок. Консоль предназначалась для управления, а внутри конструктора происходило смешение материалов… Ой, а вы на значки загляделись! – внезапно подметила дама. – Моя дочь очень любила заниматься историей, считала, что история – то, что необходимо хранить надёжнее всего на свете, словно уникальное сокровище! Эти значки – эмблемы предыдущих наших Правителей. Столько стараний, моё золото… Её даже взяли на служение в Храм Пересвета, и долгое время она вела беседы со славным служителем Кайей. С тех пор я и стала видеть эти её значки. Она всё время отшучивалась, мол, мама! – тут женщина внезапно изобразила очень напряжённое и хмурое лицо, по всей видимости, пытаясь показать свою дочь в эти мгновения, – мама, это очень серьёзное детское творчество, только для самых суровых непробиваемых детей! А затем она так звонко заливалась, что я не могла сдержаться и подхватывала её неповторимый смех! Спорю, что и вы не смогли бы сдержаться в такой момент.

«Вы что, – Ренгардт выдавил из себя всё, что мог, чтобы показаться максимально деловым. – Суровость – моё второе я. Оно всегда рядом, и ни одна мышь не проскочит мимо этого крутого товарища», – в конце юноша многозначительно кивнул. Женщина рассмеялась.

«Ну-ну, молодой человек, вы бы, находясь здесь и дальше, рисковали понравиться моей дочке, я уверена. Будь она среди нас, конечно же».

«Мы обязательно найдём её, я постараюсь всё для этого сделать, равно как и вы».

Женщина поставила на стол две чашки. Аромат, исходящий от них, мог бы напомнить сидящим здесь и сейчас арзмистрам о лесных ягодах, растущих на Земле, если бы они знали вкус и запах хотя бы одной из них. Но это не мешало им с должным восхищением и радостью наслаждаться напитком. Сделав лишь один глоток, юноша закрыл глаза. Чувство приятной теплоты начинало потихоньку разливаться, расходясь сверху вниз. Но ещё очень сильно грела его душу простая забота.

«С тех пор, как мои родители обратились прахом, мне не приходилось ни с кем сидеть в такой обстановке, – с плохо скрываемой печалью произнёс парень».

Женщина покачала головой и поспешила его поддержать.

«Я и не знала, что вы совсем один. Поверьте, я искренне вам сочувствую. Если вы не захотите продолжить разговор на подобную тему, не посмею вас за подобное решение осудить!»

«Нет, я могу вам объяснить, чтобы вы чуть лучше узнали обо мне. Но для начала… – парень встал, приветливо, немного по-дурацки, улыбаясь и протягивая руку. – Моё имя – Ренгардт. Могу я узнать ваше?»

«О мой Бог, вы совершенно правы! Под властью эмоций я и позабыла о том, что мы даже не представились друг другу. Ренгардт! Какое у вас красивое имя. Очень приятно. Меня же вы можете звать Иннес. Полное имя – Иннестерия, но в последний раз меня так величественно называл лишь мой начальник, да и то – в порыве глупого гнева. Первый вариант мне куда больше по душе».