— Черный или зеленый? — уточняет официант. Андрей вопросительно смотрит на меня.

— Зеленый, — буркаю я на отъебись.

Затея с ужином в “Русской рыбалке” нравится мне все меньше. Не надо было соглашаться. Разошлись бы как в море корабли, и дело с концом. Рядом с вольером Феди остановка автобусная была. Наверно рейсовый в город.

— Есть с жасмином, мятой и лаймом, мелиссой, — продолжает докапываться официант.

— Не знаю...

— С жасмином, — спасает меня от переговоров Андрей.

— Что-то на десерт? Могу предложить…

— Десерт не нужно, — отметает предложения Красавчик.

Официант понимающе кивает, повторяет заказ.

— Сырная тарелка, два стейка, чай с жасмином.

— Да, — подтверждает Андрей. Официант уходит. — Ну вот, теперь можем поговорить. Быстро тут не обслуживают. — Светлая челка вновь скрывает его глаза. А жаль.

Когда Андрей не прячет взгляд — общаться легче, а так, я начинаю думать, что Красавчик надо мной стебется. С какого фонаря ему со мной дружить? Для отмазки, чтобы мама поверила? Сержусь от этой мысли и потому отвечаю резко.

— Говори. Я слушаю. — А как он думал? Что я забуду, о чем мы в машине еще начали выяснять. — Ты подробности обещал. Про наезд.

— Подробности… да… — он поворачивает голову и смотрит на пляж. Вид с террасы все время меняется от освещения. Столик наш у самого ограждения. Водная гладь залива серебрится бликами. Солнце уже совсем низко, скоро в воду нырнет. Небо у горизонта розовеет. Красиво. Я в Питере живу, а заката на заливе ни разу не видал. Пауза затягивается. Кажется, Андрей не хочет говорить.

— Ты же не нарочно?

— Нет. Случайно вышло. Я отвернуть не успел. Это только страусы так умеют — не снижая скорости.

— А зачем на такой скорости по мосту носиться? Места другого нет? — возмущаюсь я.

— Мне быстрее надо было до тебя доехать.

— Зачем?

— Я думал ты прыгнешь.

— Что?!

— С моста. Хотя, идея так себе. Благовещенский для таких целей не подходит. Вот с Охтинского еще куда ни шло, — смеется он.

— Я вообще не собирался…

— Не ври, — он откидывает со лба светлые пряди. Оказывается, когда Андрей в упор смотрит — соврать не получается. — Ты точно собирался. А я далеко тогда был. Вот и погнал на скейте. Обычно я на мосту не езжу, в руках доску ношу. Ты тоже виноват — в последний момент резко от ограды отошел. Я повернуть не успел. Вот и вышло…

— То есть хотел спасти, а чуть не угробил? Ха-ха-ха… — Мне становится смешно.

Андрей сначала обиженно хмурится, потом тоже начинает смеяться.

— Ты бы видел, какая сразу толпа собралась. А ты лежишь бледный, без признаков жизни. Ну все, думаю, пиздец. Человека убил. Надо хотя бы труп спрятать. И торможу такси… ха-ха-ха…

Странно мне это, так все по-дурацки вышло у нас с Андреем, а мы ржем.

— Слушай, а все-таки. Как ты догадался? — Я не объясняю о чем, но Красавчик и так понимает.

— Да я раньше тебя увидел, еще у восточного факультета, как ты дорогу переходил.

— Я оттуда и шел.

— И лицо у тебя было такое…

— Опрокинутое?

— Да. Ха-ха… хорошо сказано.

— Это Федор Михайлович сказал.

— Я в курсе. И чем тебя так на восточке расстроили?

— Не важно. — Не собираюсь я этого мажора в мои дела посвящать! Да и хер с ней с информатикой. Умерла, так умерла. Но почему-то добавляю. — В приемку ходил, узнать там…

— Поступаешь?

— Нет, я в Петергофе вообще-то учусь… учился.

— Матмехтянин? — Судя по тому, как он называет факультет, Андрей тоже из универской братии.

— Да. Был.

— Почему был?

— Хвосты не сдал. Теперь отчислят.

— Херово.

— Да.

— А академ взять?

— С хвостами не дадут. — Я незаметно втягиваюсь в разговор. А вот Андрей так и не рассказал мне, почему на мосту рядом оказался. — Ты от темы ушёл, — возвращаю я беседу в прежнее русло. — Давай обратно, про опрокинутое лицо. Так заметно было?