Кайрат не мог больше думать об этом, чем дальше, тем страшнее представлялась сцена. На глаза нахлынули горячие слезы, и, сев на табуретку, оставленную его матерью, после дойки кобылы, он горько зарыдал. Как ужасно, когда забирают твою маму, и еще когда так жестоко с ней обходятся. «Хорошо хоть лошади не говорят по-человечески, как бы я рассказал, что твою маму варят в казане» – думал сквозь плач Кайрат. Но тут он мужественно встал и, сев на корточки обнял жеребенка. Ему как-то хотелось компенсировать такую утрату, ни с чем несравнимую душевную боль. Потом, положив голову на его спину, он тихо проговорил: « С тобой никогда такое не случится, я тебя все время буду защищать, если что с тобой не так, ты мне скажи, я просто не взрослый, поэтому ничего не мог сделать, я вот вырасту, вот если я был бы большой, я бы прогнал этих людей, которые твою маму..» и снова зарыдал.

Жеребенок, ощутив на себе массу его тела зашевелился. Кайрат отошел от него, вытирая кулаком свои слезы. Он стоял возле задних ног жеребенка, а тот невзначай махнул хвостом и полоснул ему по лицу. Жгучая боль пронзила его. Щеки мгновенно покраснели, но Кайрат стоял, будучи рад тому, что хоть так жеребенок выместил свою обиду. Это был некий акт самоискупления за страдания этого существа из-за вторжения в его жизнь людей и лишения его близкого создания. Весь день Кайрат посвятил жеребенку, не отходил от него, то приносил траву с огорода, тщательно выбирая, то помогал ему встать, говорил много теплых слов, то обнимал, то жалел, то старался развлечь его. Белек, в таком раннем возрасте испытавший разлуку со своей матерью, наблюдал за действиями Кайрата. Впервые он столкнулся с таким несчастьем. Он даже перестал чувствовать голод. Ему казалось, что все остановилось, и солнце которое жгло ему глаза и ветви деревьев колыхающиеся, временами стряхивающие пожелтевшие листья, и печь во дворе, всегда выпускающая дым, стояла как замершая. Не видно было и хозяйки, женщины в розовом в мелкий цветочек халате и бледно зеленом платке. Она все время выбегала из дома, руки ее были заняты, то посудой, то еще какой-либо хозяйственной утварью. В редких случаях она выходила с большой тканевой сумкой и квадратным кошельком в руке. Все стояло в безмолвии и лишь один единственный его маленький друг, старался придать этой мертвой тишине жизни, и убеждал его что все изменится, все образуется, и что он будет стоять каменной стеной защищая его.

Глава восьмая

Прошло две недели с того дня, как Белек остался без матери. Кайрат сделал все, чтобы он не чувствовал себя одиноким, осиротевшим. Утро начиналось с того, что его отводили на пастбище, а позже уже сам Кайрат без сопровождения отца отгонял его на речку, можно даже сказать не отгонял, жеребенок сам добровольно шел с ним, и к полудню даже ожидал появления Кайрата. Кайрат освобождал его от веревки, которая была присоединена к аркану, обвязывал вокруг шеи, чтобы не мешалась под его копытами, и не пачкалась. Белек терпеливо ждал, пока Кайрат закончит это дело, и потом они шли вдвоем к маленькой речке, а по пути Кайрат рассказывал про цветов, про птичек, разного рода насекомых. Он видел, когда мальчик подняв божью коровку и посадив на свою ладонь, сказал что-то складное и это оранжевое в крапинку круглое насекомое, расправив крылья, улетело. Белек наблюдал за его жестами , мимикой, видел, в каком он расположении духа. Когда он был печален, то шел ровно, держа в руке прутик, который по назначению не использовал. Этот прутик предназначался для запугивания его, чтобы он слушал его приказы. Кайрат же держал его как предмет, который нужно носить как галстук, калпак или что-либо. В большинстве своем Кайрат был весел, и часто смеялся, рассказывая что-то, и в этот раз он тоже был весел, должно быть он говорил что-то про траву в горах, сорвал три листочка и показывал указательным пальцем в горы. Так они дошли до речки. Белек попил немного воды и поднял голову, напротив него на другой стороне, разглядывая что-то в воде, сидел на корточках Кайрат. Белек посмотрел туда. Там появились мелкие волны похожие на крючки, и из воды вынырнуло что-то. Оно было небольшого размера , и настолько быстро в своих движениях, что жеребенок не мог уловить кто это. Кайрат похлопал в ладоши, и это существо выпрыгнуло на сушу и там сделало несколько прыжков, но уже медленнее. То была зеленая лягушка, со смешными изогнутыми ножками, имеющая странные не то копыта, не то ступни, по представлению жеребенка, и желтые полосы по бокам. Кайрат сидел и пристально глядел на лягушку, сделал несколько хлопков, позже появились звуки куак, куак. Жеребенок впервые слышал, как квакают лягушки и, отвлекшись от самого важного занятия, уставился на нее. Лягушка сидела на своих ножках, затаив дыхание, словно давая этим ротозеям разглядеть себя. Когда же Кайрат подошел к ней, она вновь сделав два невысоких прыжка очутилась в воде, рисуя красивые узоры.