– Значит, вы вернулись со мной в дом, рассчитывая ускользнуть позже? – спросил Эббершоу.

– Дзынь! Джордж, выбирайте приз: три рюмки или пачка сигарет, – пошутил мистер Кэмпион. – На это я и рассчитывал, и именно так мне следовало поступить. В сущности, я бы запросто провернул свою затею, – продолжал он уже не так весело, – если бы эта малышка Энн не решила, что я всего лишь безобидный простофиля, с помощью которого без особых хлопот можно пробудить ревность у мистера Кеннеди. Как я ни пытался улизнуть от нее, та присосалась пиявкой. Вот и пришлось подождать, пока все уснут. Но стоило мне выскользнуть из спальни, как явился их драгоценный подставной слуга, вооруженный пистолетом. Я выбил оружие у него из руки, и тогда он набросился на меня. Должно быть, к тому времени уже обнаружили, что старик избавился от посылки, и ждали, кто первым попробует сбежать из поместья посреди ночи. – Он сделал паузу, на лице появилось слегка озадаченное выражение. – Я мог бы поклясться, что слуга отнял у меня посылку. В любом случае я проиграл тот бой. И единственное, что меня сейчас действительно волнует, так это судьба бумажника. Ведь если человек, называющий себя Долишем, не получит желаемого, мы все застрянем здесь надолго. – Тут он пристально посмотрел на Эббершоу. – Не думаю, что бумажник или его содержимое имеют большую ценность. Судя по всему, в нем заинтересованы лишь мой клиент и этот Долиш, но вот что я вам скажу: эта вещь им нужна настолько, что ради нее они не остановятся ни перед чем.

– Но что это за вещь? – настаивал Прендерби, которого эти объяснения озадачили еще больше.

– Я не знаю, – покачал головой Кэмпион. – Но сомневаюсь, что речь идет о карте, указывающей, где зарыт клад.

Эббершоу встал и медленно прошелся по комнате.

– Во всей вашей истории я вижу всего одно слабое место, Кэмпион, – вдруг произнес он. – Вроде все складно, но кое-чего я все-таки не понимаю. Почему у вас не было при себе револьвера, когда мы с вами столкнулись в гараже?

– Ответ очень прост, – сказал мистер Кэмпион. – У меня его нет. Я принципиально не ношу оружия.

– Вы хотите сказать, что ввязались в чертовски опасную игру и не подумали как-то вооружиться? – В голосе Эббершоу прозвучало недоверие.

– Именно так, – просто ответил Кэмпион и на миг посерьезнел. – Я боюсь его. Оружия. Ужасная вещь. Так и жду, что оно выстрелит само и у меня на руках окажется труп. И при этом не будет сумки, чтобы этот труп спрятать. И тогда бедный малыш Альберт живо окажется за решеткой. – Он вздрогнул. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Я не боюсь ничего, кроме мертвецов.

Прендерби и Эббершоу переглянулись, и Джордж вновь обратился к юноше с волосами цвета пакли и глупой улыбкой:

– Кэмпион, вы, конечно же, знаете, что прошлой ночью умер полковник Кумб? Вам известно, как это случилось?

– Сердце, не так ли? – Кэмпион выглядел удивленным. – Я думал, смерть ходила за этим дядюшкой уже не меньше года.

– О, – ответил Эббершоу, не изменившись в лице, – если это все, что вам известно, вероятно, вы удивитесь, узнав, что он был убит во время ритуала с кинжалом.

– Убит! – Все следы легкомыслия исчезли с лица Альберта Кэмпиона. Несомненно, эта новость его потрясла, и он посмотрел на Эббершоу с нескрываемым ужасом. – Убит? – повторил он. – Откуда вы знаете?

– Я видел тело. Им нужна была подпись врача на свидетельстве для кремации, и они вынудили меня ее поставить. Мне не разрешили осмотреть тело, но я видел лицо и шею, а также его инвалидное кресло. – Джордж говорил, не отводя взгляда от Кэмпиона. – И насчет кинжала. На нем была кровь, как на подушках в кресле, но даже не знай я этого, мне хватило и секунды, чтобы по виду трупа определить, что произошло убийство. Как вы, наверное, знаете, моя работа состоит в том, чтобы устанавливать причину смерти, и по его серому, обескровленному лицу я понял: он умер в результате ранения, от потери крови. Полагаю, это был удар в спину.