– Разве вы не видели объявление? Это частное владение! – сердито осведомился где-то рядом мужской голос.

Ко мне направлялся высокий брюнет в твидовом костюме и низко надвинутом на лоб кепи. Он явно гневался и, прищуривая темно-карие глаза, смотрел на меня с подозрением. Выглядел незнакомец немногим старше меня: наверное, лет двадцать с небольшим. Однако был на целый фут выше и вел себя довольно авторитарно – не в соответствии с возрастом. Вероятно, мне следовало испугаться – ведь я вторглась на чужую территорию, но я будто оцепенела. Молодой человек остановился в нескольких шагах от меня, и вблизи его фигура показалась мне несколько нескладной. Возможно, он рассчитывал, что я от страха убегу подобно оленю, и теперь не знал, как поступить.

– Кто вы такая и что здесь делаете? – грозно спросил он.

– Я гуляла и задумалась… потом раздались выстрелы, и… – Мой взгляд упал на охотничью винтовку в его руках. – Это вы! Вы стреляли в меня.

Он слегка растерялся от этого обвинения, темные глаза его распахнулись, и лицо на какую-то секунду утратило суровость. Затем его взгляд вновь стал проницательным.

– Ничего подобного!

– Но ведь был выстрел! – воскликнула я, указывая на винтовку в его руках. – Эта улика выдает вас с головой.

– Я пытался застрелить оленя, – процедил он сквозь зубы. – И мне это удалось бы, если бы ваша голова не высунулась из травы и не отвлекла меня.

– Я рада, что помешала этому! – парировала я. – Зачем убивать такое прекрасное создание?

– Мы отбраковываем оленей, чтобы снизить их численность, и делаем это для их же блага.

– О, как вы добры! Вне всякого сомнения, олени весьма вам благодарны, – произнесла я с горькой иронией.

Молодой человек поджал губы.

– Это моя земля, – отрезал он. – Если мне понадобится совет, то я найму консультанта. Вы же явно не подходите на эту должность – поскольку не умеете читать и не соблюдаете правила. Напомню, что вы нарушили границы частной собственности. И теперь, может быть, соизволите удалиться и отправитесь надоедать кому-нибудь другому?

Я почувствовала, как мои щеки зарделись от гнева и смущения. Губы незнакомца растянулись в самодовольной улыбке.

– С удовольствием! – выпалила я с негодованием. – В любом случае я не желаю задерживаться здесь ни на минуту.

Я быстро собрала свои вещи и, бросив на него возмущенный взгляд, развернулась на каблуках и ринулась прочь сквозь высокую траву.

– Я тоже расстаюсь с вами с удовольствием! – крикнул он мне вслед, когда я исчезла за деревьями.

Открывая дверь «Герба рыболова», я все еще кипела от злости. Где же Нина и ее друзья? Первое, что меня поразило, – это горьковатый цитрусовый запах, смешанный с табачным дымом, от которого в носу сразу же стало щекотно. Я никогда прежде не бывала в пабе, и, как только вошла, меня словно омыло теплой волной – такое бывает, когда слишком долго сидишь у камина. В пабе было многолюдно. В основном здесь собрались пожилые усталые мужчины с бакенбардами, которые расположились у барной стойки. Но в дальнем углу, за маленьким столиком, я заметила Нину и двоих ее друзей довольно-таки артистической наружности. Склонившись друг к другу, они увлеченно беседовали и потягивали из стаканов красное вино. На темной головке Нины пылал красный берет. Заметив меня, она помахала, и я направилась к ним через толпу.

– Куда ты исчезла? – с любопытством спросила она, когда я подошла, и повернулась к друзьям. – Это та девушка, о которой я вам рассказывала. Элизабет, это Эдди и Бэбс.

Каштановые волосы Бэбс прикрыли ее щеки, когда она начала двигаться на стуле, чтобы освободить для меня место. Она застенчиво улыбнулась, и рассыпанные по ее горбатому носу веснушки собрались в кучку. Устроившись поудобнее, девушка глубоко затянулась сигаретой.