– Я больше года не общалась с тётей. Даже не знаю, как она воспримет моё появление. – Развожу руками.

Признаться, что тётя меня никогда не жаловала, но зато обожала моего мужа – не решаюсь. Слишком уж больно осознавать, что я была не нужна даже ближайшей родственнице.

Заворачиваю за угол больницы, оказываясь во дворе самой обычной блочной пятиэтажки. И глаза наверх поднимаю.

– Свет горит, мы пойдём. – Крепче прижимаю к себе сонного сына. – Спасибо тебе за всё.

– Не за что. – Мой провожатый пожимает плечами. Оглядывается по сторонам оценивающим взглядом. – Мой номер телефона, если что, у тебя есть.

– Да, спасибо. – Выдыхаю, пытаясь улыбнуться.

Понимаю, что разговор с единственной родственницей окажется непростым. Но и подвергать опасности слишком расположенного к нам Игоря не хочу.

Демид страшен в гневе. Найдёт, кто мне помогал – сотрёт в порошок.

– Может, проводить? – Продолжает идти рядом. Переминается с ноги на ногу, осматривая простую деревянную дверь подъезда, начисто лишённую домофона или каких-нибудь других средств защиты. – Выглядит не слишком презентабельно.

– Да нет, спасибо. Ты и так сделал для нас слишком много. – Выдыхаю, протягивая руку для пожатия.

И в подъезд заскакиваю.

Прижимаю к себе сыночка, начиная подниматься по лестнице. Стараюсь не дышать.

В подъезде пахнет кошачьей мочой, чем-то кислым и гнилым. И, кажется, что многие жители этого микрорайона используют эти лестничные пролёты для того, чтобы справить нужду.

Выдыхаю, оказываясь перед старой филёнкой, оббитой дерматином. И решительно кнопку звонка вжимаю.

Слышу за створкой шаркающие звуки. И дышать перестаю.

6. Глава 5

Олеся

*****

– Кто там? – Крикливый, слишком звонкий голос тёти заставляет меня поморщиться.

– Олеся. – Выдыхаю, стараясь держаться стойко. И сына крепче прижимаю.

Он уже уснул, уткнувшись в мой плащ цвета бешеной травы. И сейчас очень не хочется, чтобы кто-то его будил.

– Племянница? – Дверь моментально распахивается.

Успеваю отскочить. Предстаю перед пожилой женщиной в засаленном халате, и сердце ухает куда-то в пятки. Начинает биться как сумасшедшее.

– Ты чего тут? – Недоумевает. Начинает допытываться, а ещё осматривает мой странный внешний вид.

И замутнённый взгляд останавливается на спящем Илюше.

– Ты с мальчиком, что ли? Проходи, проходи…

Оказываемся в тесной прихожей. И тут же откуда-то сверху с утробным воем на меня прыгает огромный чёрный кот.

Шарахаюсь. Отлетаю к двери, испуганно прижимая к себе сына. И глаза таращу на это исчадие ада.

– Демон тебя разреди! – Тётя моментально реагирует. Хватает с вешалки какой-то шерстяной шарф, отгоняя котяру. И ко мне шаг делает. – Ну, чего застыла? Проходи!

– Чего это он? – Испуганно шепчу.

Вижу, как кот наворачивает круги вокруг меня. Да ещё и звуки такие страшные издаёт.

Того и гляди бросится.

– Детей не любит. – Тётя выплёвывает, кивая подбородком на сына в моих руках. – Мучили его в детстве мальчишки, хвост отрубили. Теперь на всех детей кидается.

– Так может… - Закрываю лицо сынишки ладонью. Очень боюсь, что этот зверь снова на нас бросится.

– Да я его в ванной запру, ничего не сделается!

Устраиваю Илью на продавленной кровати, выходя на кухню. И на колченогую табуретку присаживаюсь.

На столе уже высится стопка блинчиков. Рядом со мной – чашка с кипятком и блюдце со сметаной.

– Чайный пакетик в чашку кидай, пока вода горячая! – Тётя отдаёт приказ. Суёт мне в руки обычный чайный пакетик с коричневым ярлычком, кривя губы. – У нас только такой, уж не обессудь, принцесса!

– Спасибо, - выдыхаю совершенно искренне. Замечаю, как вода в чашке моментально окрашивается в коричневый цвет.