Редигер замялся и, прикусив губу, огляделся по сторонам. Увидев, что все заняты своими делами и даже не заметили Айенгарда, он сжал набалдашник трости и тихо сказал:

– Его судят за связь с тенью крови. – Редигер явно нервничал. – Но я знаю, не мог мой сын… таким заниматься. Конечно, я благодарен вашему отцу, что до Цертата дело не дойдёт, да и меня с женой не коснулось, но я бы хотел…

Галатея внимательно слушала. Ей не совсем верилось, что сын человека, который прямо сейчас занимается тем, что собирает чучело тени, и заправляет Битвой, совершил преступление против закона.

– Я бы хотел, – продолжил он, – вернее, не могли бы вы передать это лично Лаэрту? – Он достал из рукава свёрток бумаги. – Может, и многого прошу, но это будет быстрее.

– Передам, – твёрдо сказала она, забрав у него послание. – Может, действительно ошибка какая-то. Кто ведёт дело?

– Поскольку он сейчас в Лагусе, то не могу сказать точно. Мне только письмо передали… ваш отец передал через кого-то. А сейчас, в такое время, я не знаю, где его найти и как связаться.

Галатея кивнула, положив свёрток в сумку. Она решила больше не отвлекать его, и они попрощались. Редигер, казалось, светился весь изнутри, снова и снова благодаря и кланяясь, кланяясь и благодаря. Галатея сконфуженно отошла от него, ведь она ничего ему не обещала, лишь согласилась передать сообщение своему отцу и только. Она отыскала Крайда: тот сидел на ступеньках Прецептума и о чём-то увлечённо болтал с часовым. Почувствовав на себе взгляд Галатеи, он замолчал и, пожав руку своему собеседнику, со вздохом поднялся на ноги, будто мешок его весил несколько тонн. Галатея замахала руками и, слегка улыбнувшись, показала большим пальцем на восток, где почти на окраине окружённый садами и террасами на холме виднелся особняк Айенгардов. Крайд почесал затылок и сел обратно, вернувшись к разговору с часовым.

Здесь их пути расходились. До лавки Крайда было рукой подать, а Галатее стоило вернуться незамедлительно, иначе, ей казалось, домашние могут решить, что она сбежала или сотворила чего-нибудь похуже. Покидая площадь, она ещё раз посмотрела на Крайда, вспомнив, что ей всё-таки стоило бы зайти в лавку. Галатея повела плечами и тут же ощутила, что сил добежать до особняка ей не хватит. Нет, теперь их даже не хватит, чтобы хорошо видеть.

– И вот надо было мне так много скакать сегодня, а? – Она погладила сонного Гесса, который держался из последних сил, чтобы не свалиться. – Ну ничего, приятель, дойдём. – Опоссум переполз к ней на руки. – Не скоро, но дойдём.

***

Еле перебирая ногами, Галатея повела носом, уловив запах конюшни. Солнце слепило глаза, но она поняла, что почти добралась. Растормошив опоссума, Галатея усадила его на плечо и, сложив домиком ладони у лба, проморгалась. Они стояли у деревянной постройки вдалеке от улиц и других домов. Под ногами шелестела трава, а впереди виднелась дорожка из белого гравия, по обе стороны обрамлённая кустами, и особняк на её конце.

– Снова я по привычке с заднего двора подошла, – выдохнула она, прислонившись к столбу у конюшни. – Тогда войдём с подземелья. Сделаем вид, что были всё это время внутри.

Галатея заглянула к лошадям – проверить на отсутствие конюха. Одна из кобыл высунулась из стойла и посмотрела на нежданных гостей. Встретившись взглядом с Галатеей, она заржала и топнула копытом, ударив мордой кормушку.

– Мета, тише ты! – шикнула на нее Галатея и зашла под крышу. Она прекрасно знала, что лошадь ведёт себя так, когда конюха нет рядом, но осторожность никогда ей не мешала.

Юркнув в соседнее с Метой пустое стойло, Тея села на корточки и нащупала на полу рычаг, спрятанный под солидным слоем торфа и стружки. С силой потянув его обеими руками, она услышала характерный щелчок в стене и посмотрела перед собой. Несколько досок отошли от остальных, образовав маленькую приоткрытую дверь. Так же на согнутых ногах Галатея открыла её до конца и заползла внутрь узкого помещения, плотно прикрыв за собой дверцу. Дождавшись звука затвора, она сняла перчатки и двинулась куда-то вниз по ступеням в полной темноте. Прижав ладонь к стене и выпрямившись, Галатея отсчитала двенадцать шагов и выставила руку вперёд. Ощутив холод железных креплений, она выудила из сумки ключ и кое-как попала им в замочную скважину. Несколько оборотов, и вторая дверь была преодолена. Запахло сыростью. Галатея расшнуровала сапоги и, стянув их, взяла в руку, оставшись в чулках. Под высокими сводами каждый шаг в обуви мог превратиться в громкое эхо; тут же бы прибежали смотрители. Лишнее внимание ей было не к чему. Хотя она не была уверена в том, что они не слышали, как отпирается дверь. Впрочем, мрак так и остался мраком, никакой свет фонаря не нарушил его.