Для собаки, опять же, действия человека являются абсолютным чудом. Посадить зерно, пожать его, молоть его, смолоть его и испечь из него хлеб, является для собаки таким же чудом, как умножение хлебов или превращение воды в вино Христом является чудом для нас. Но ни в том, ни в другом случае не был нарушен никакой закон природы. Разум в одном случае, некая более глубокая духовная сила в другом, возможно, изменили обычное действие закона и дали эти результаты.

Православный сверхъестественный человек поэтому утверждает, что сверхъестественное есть постоянный элемент жизни. Высшие натуры все сверхъестественны по отношению к низшим натурам, но естественны сами по себе, потому что подчиняются законам своей собственной природы. Природа без этого сверхъестественного элемента – всего лишь машина, ручку которой вращает Бог, стоящий снаружи. Это низкое представление как о природе, так и о Боге. Как говорит Гете в одном из своих бессмертных стихотворений,—

«Не так, снаружи, Творец медлит,

И не позволяй всем вещам вертеться вокруг его пальца,

Но двигается его центр, а не его внешний край;

Сходит к природе, влечет ее к себе;

Двигаясь изнутри, вдохновляясь свыше,

С вечно новыми потоками света и любви».

§ 7. Жизнь и история содержат сверхъестественные события.

И помимо всего этого, говорит сторонник сверхъестественного, у нас есть постоянные и постоянные доказательства, во всей истории и во всем человеческом опыте, существования этого сверхъестественного элемента. Только небольшое меньшинство человечества когда-либо сомневалось в этом; и это люди, настолько погруженные в физическую науку, или настолько стесненные какими-то логическими оковами, или настолько погруженные в чисто мирские дела, что неспособны видеть сверхъестественные факты, которые повторяются вечно. Само христианство было непрерывной чередой сверхъестественных событий. Физические чудеса Христа ничто по сравнению с духовными чудесами, которые христианство всегда творит. Плохие люди становятся хорошими, слабые – сильными, трусливые – храбрыми, невежественные и глупые – мудрыми, благодаря сверхъестественному влиянию, данному в ответ на молитву, изливаемому в сердца и умы, которые открываются для ее принятия. Обращение плохого человека силой христианства – это чудо. Сила веры, надежды, любви, которую испытал каждый христианин, пришедшая в него не через какое-либо действие его природы, а просто излившаяся в его душу из какой-то высшей сферы, – это делает все рассуждения излишними для того, кто имел хотя бы небольшой христианский опыт.

В этом суть православного сверхъестественного учения, и это, как мне кажется, его истина, отделенная от его заблуждений.

Натурализм настоящего времени мы понимаем как направленный отчасти против ложного сверхъестественного учения, а отчасти как ошибку, возникающую из-за слишком исключительного внимания к порядку вселенной, выраженному в законе.

§ 8. Заблуждение православного сверхъестественного.

Сверхъестественное в целом игнорировало Бога в природе и видело его только в откровении. Оно допускало своего рода естественную религию, но только в качестве аргумента, чтобы доказать существование Бога тем, что он сделал давным-давно. Но оно не шло привычно к природе, чтобы увидеть Бога там, воплощенного в солнце, луне и звездах; воплощенного в весне, лете, осени и зиме; в дне и ночи; в человеческой душе, разуме, любви, воле. Бог был повсюду вокруг нас, никогда не был далеко от нас; но теология была готова видеть его только в еврейской истории, в священных книгах или по воскресеньям в церкви. Давайте видеть его там, насколько мы можем, но также видеть его в каждом журчащем ручье, в каждом нежном цветке, во всей красоте, всей возвышенности, во всем устройстве и приспособлении этого мира. Неудивительно, что натурализм должен был прийти, чтобы сделать то, что Церковь оставила не сделанным – найти своего Бога и Отца в этом великом и прекрасном мире, который он создал для нас. Символ веры гласит: «Бог Отец, Бог Сын и Бог Святой Дух»; то есть Бог Творец, видимый в Природе и Провидении; Бог Искупитель, видимый в христианстве; и Бог Освятитель, видимый в каждой праведной и святой душе. Но Церковь пренебрегла своим собственным символом веры и упустила Бога Творца, часто также Бога Освятителя, и видела Бога только в христианстве, в его истории, его Церкви, его доктринах, его церемониях.8 Против этого натурализм выступает как великий и необходимый протест и призывает нас видеть Бога также в природе и жизни.