– Я НЕ ПОНИМАЮ, Я ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ…

Это были немногие услышанные от него человеческие слова.

Кодекс делил всех на хищников и жертв и объяснял, почему хищник прав. Следуя этой логике, он был далеко не последним хищником, а я изначально был жертвой. Но чтобы пустить в ход свою правую, ему не хватило чуть-чуть уверенности. Жертва вела себя не совсем понятно, и не хватало одного шага, чтобы всё встало на свои места. С другой стороны, я понимал еще меньше, но точно знал одно: один неверный шаг в сторону предлагаемой «альтернативы» или «сотрудничества» – и завтрашний день будет страшнее, чем то, что происходит здесь и сейчас. Это очень помогало устоять на подгибающихся ногах.

Через двадцать с лишним лет мне будут пенять на слишком педантичное отношение к словам и букве договора, скажут, что я веду себя «как нерусский», – наверное, потому что слишком долго работал с немецкой компанией. Да нет, дорогие мои, свой самый наглядный урок о том, сколько может весить слово, я получил совсем не в Европе.

Да, я вообще-то о словах. Таких знакомых, что мы почти не задумываемся о том, как их понимает собеседник, полагая, что и так всё ясно. Когда приходится уточнить их смысл, эти слова вдруг могут стать страшно тяжелыми, скользкими, угловатыми, неподходящими. Незаметно, по частям и отдельным деталям, другой человек, следуя собственному пониманию правил, может сложить из этих слов твой кошмар.

Поэтому лучше начать наш разговор о Системе с чего-нибудь простого и понятного…

Начнем с правил, работающих в области рационального и объяснимого, – с тех, что при желании можно подкрепить исчерпывающими доказательствами. Речь пойдет о вещах очевидных и скучных, но у них есть преимущество – здесь можно найти нашу точку отсчета.

Вопрос о честности, точнее, о безопасности любой экономической операции, в которой участвуют хотя бы два человека, стоит начинать с понятного и ясного определения, что будет для обеих сторон считаться истиной или положительным результатом. И наоборот, надо определить минимальные требования, нарушение которых все однозначно расценят как твердое «нет».

Не претендуя на хронологическое изложение, на известных примерах набросаем общую схему: как находились инструменты для решения этой задачи и как они послужили основой для создания универсальных правил, действующих в условиях глобализации?

Пока люди договаривались о простом и понятном, в написании общих правил не было особой необходимости. Надо было сделать так, чтобы и покупатель и продавец одинаково увидели предмет сделки хотя бы в основных чертах. В качестве самого доступного орудия арбитража использовался эталонный образец. К примеру, на сезонной ярмарке, посвященной продаже шерсти, выбирался один тюк с «правильным» объемом и качеством. Торговалось всё, что было не хуже и не меньше образца, и оставалось только определиться с ценой. Если при этом кто-то пытался подсунуть товар хуже эталона, то с продавцом поступали со всей непосредственностью, свойственной Средневековью.

Когда речь заходила о сложных предметах, то их разбирали индивидуально, полагаясь на опыт, репутацию и тщательно оберегаемые профессиональные секреты, которые по факту могли оказаться фальшивкой. Математические инструменты для измерения и описания предмета сделки были еще не созданы, а какие-то из них остались под обломками эллинистической культуры, разрушенной слишком рьяными христианами. Еще не применялись метрические системы и почти не было расчетов, способных описать и повторить удачное решение. Перенести его с объекта на объект мог только его автор, да и то не всегда. Так, при строительстве первых готических храмов основой всего была палка определенной длины в руках архитектора, с помощью которой он отмерял «магические» пропорции, наработанные практикой. Пропала палка – считай, что пропал целый собор.