Но вот Фердинанд Арагонский с Изабеллой Кастильской взяли Гранаду и покончили с последним мусульманским халифатом на Пиренейском полуострове. К ним вернулся Колумб, который забрался дальше всех на запад и нашел там что-то похожее на Индию. На святом престоле оказался Александр VI Борджиа с арагонскими корнями, и по просьбе земляков он проводит новую границу прямо через океан по меридиану чуть западнее Азорских островов. По мнению папы, на всех землях, что будут найдены к западу, должны хозяйничать испанцы, восточнее – португальцы, и это будет правильно, а у нарушителей начнутся проблемы со Святым Престолом со всеми вытекающими. Никто еще не догадался о существовании Америки и Тихого океана, не понял, что за линией находятся целых два «ничьих» континента. Португальцы поторговались и на всякий случай сдвинули разделительную линию немного к западу, чтобы потом найти на этой «дольке» свою часть Южной Америки и осваивать ее с полным на то правом.

Вот так папа провел линию на карте, посовещался, передвинул палец на сто лиг к западу по пустому полю с нарисованными кораблями и левиафанами – и до сих пор Бразилия говорит на португальском.

Схема, устроившая португальцев с испанцами, сразу не понравилась другим европейским монархам, но им пришлось оглядываться на Святой Престол и мощный испанский флот. Лет через сто примеры непослушания, показанные Генрихом VIII Тюдором вместе с его дочкой Елизаветой, и другие события заставили переоценить аргументацию папы Римского, и вскоре его уже мало кто спрашивал. Нашлись другие способы пересмотреть установленные границы – в XIX веке добрую часть Северной Америки можно было купить по сходной цене у Наполеона или просто нагло «отжать» у растерянных наследников Испанской империи, как это сделали Соединенные Штаты.

Есть еще одно отличие – применение правил, построенных на «так надо», не всегда будет приносить положительный результат. То, что было большой удачей для XVI века, уже в XVII веке начинает тормозить и тянуть вниз. Во многом из-за импорта из Нового Света золота и серебра в Испанию опоздала промышленная революция. А в XX веке колонии стали создавать для европейских метрополий всё больше проблем, и пришлось нести приличные издержки, избавляясь от своих бывших источников дохода.

Всегда кому-то будет лучше, а кому-то хуже, и реже всех внакладе остается автор инструкции, определяющей, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Такие правила нуждаются в частой доработке, а уровень допущений уже не привязан к простой и понятной задаче и оставляет широкое поле для интерпретаций.

Предъявитель самых убедительных доводов в одиночку всего не сделает и поэтому опирается на иерархическую систему управления, без которой в этом случае не обойтись. Дальше начинается самое интересное – надо убедить тех, кто должен подчиниться, что за них уже подумали, что остается только принять всё за истину и верить, что всё будет хорошо. При этом интересы людей, представляющих такую Систему, не всегда совпадают с общими.

Эта проблема занимала еще античных римлян, и они предложили неплохое решение. Республика расширяла подконтрольные территории, поддерживала на них порядок, безопасность и добивалась стабильного поступления ресурсов в метрополию. Для решения этих задач на определенной территории выбранному персонажу выдавался самый внушительный набор полномочий, действующий определенное время, – империй.

Гая Юлия Цезаря назначили проконсулом и дали ему в распоряжение легионы для решения проблем в северных провинциях на несколько лет. Известно, что время его полномочий неоднократно продлевалось и в итоге он добился впечатляющих успехов. Свои победы он, конечно, в первую очередь использовал в собственных интересах. На это обиделись в метрополии, и Цезаря отозвали домой, где он должен был довериться решениям Сената, находившегося под влиянием соперника – Помпея. При этом Цезарь должен был оставить проблемы вместе с полномочиями, оружием и верными легионерами за речкой под названием Рубикон.