– Красиво.

– А?!! – растерялся юноша. – А… Фреска. Изгнание творцом сыновей из прави.

– Этот вот злобный хер с белыми кудрями – он творец?

Мальчишка опасливо оглянулся на двух инквизиторов.

– Прошу тебя, не сквернословь о творце в храме его.

Мольга сглотнула. Действительно не очень умно. К чему самой лезть на рожон, но сделала невозмутимый вид и ответила:

– За что он выгнал их?

Мальчишка сел рядом. Робко. Так далеко, что между ними могли бы поместиться два инквизитора, стоявших в стороне. От него пахло костром.

– Они отказались жить в любви и согласии. И творец изгнал их в навь.

– А там в этом мире кто еще остался?

– В прави? Туда попадают все праведники.

– Глупо как-то. Прогнал сыновей, чтобы жить там с незнакомцами.

– Я никогда об этом не задумывался… – он помолчал какое-то время. Поднял взгляд на Мольгу и сразу опустил глаза. – Да и в писании ничего об этом больше не упоминается, – промямлил он.

Какое-то время они сидели молча. Мольга рассматривала фреску. Скоро из-за резной двери высотой в два человеческих роста вышел косоглазый старик в такой же робе инквизитора, как двое других. Мольга сразу отметила, что под рясой нет кольчуги, как у двух других. Пожилой и с седыми кудрями, он чем-то даже походил на творца с фрески. Старик уставился на Мольгу. Потом кивнул в знак приветствия и ушел.

Мальчишка подскочил со скамьи и ненадолго исчез за резными дверями. Мольге снова стало неуютно в большом холле наедине с двумя инквизиторами, которые постоянно на нее озирались. У этих была кольчуга под черной рясой и кистень на поясе. Им, значит, не пришлось сдавать оружие?

Мальчишка пригласил ее и инквизиторов в комнату патриарха.

Горячий и душный воздух ударил Мольге в лицо. От чего опухший и забитый тромбом нос сразу напомнил о себе удвоенной болью. Глазам в черепе стало так тесно, словно их сжимают в кулаки.

– Так это тебя мы ждем уже два колокола? – обратился к ней инквизитор. Молодой. С худым вытянутым лицом и противной ухмылочкой.

– Мне откуда знать, кого и зачем ты ждешь? – огрызнулась Мольга. Но долго взгляда не выдержала.

– Приветствую вас, друзья мои, – патриарх жестом указал на стулья. – Прошу, присаживайтесь.

Это какой-то тест? Тут только два стула. Второй инквизитор, коренастый, в возрасте, кивнул Мольге в знак того, что уступает ей место.

Ага! Жди! Чтобы вы, твари, схватили меня, пока я сижу и не вижу, что происходит за спиной.

Мольга помотала головой, и второй инквизитор сел в массивный деревянный стул сам.

Мольга изучила комнату. Просторная. Одна стена покрыта большими изрисованными панелями. Сразу ясно, что каждую рисовали и устанавливали отдельно. Рисунок на одной панели неровно соединяется с общей картиной, из-за чего пол лица на панели опущено на толщину пальца. Впрочем, он и без того уродлив. Рисунок снова какой-то религиозный. Лес, каменистая почва и один голый мужик убивает второго камнем.

Противоположная стена уставлена полками с бесполезными книгами, а в середине большой камин с кучей дров. Если что-то пойдет не так, кочерга или поленья сойдут за оружие. Она шагнула ближе к камину. Пока инквизиторы встанут, она уже успеет схватить кочергу. Сжав кулаки, чтобы унять дрожь в руках, она глубоко вздохнула и уставилась на старика, стараясь изобразить полную невозмутимость.

Патриарх улыбнулся в ответ, обвел всех взглядом и сказал:

– Я очень рад, что все вы нашли время и силы явиться на мой зов о помощи. – Он выдержал паузу, словно ждал каких-то комментариев.

Какой же у тебя противный голос. Так орет осел, когда его кастрируют. – Да, друзья, вы не ослышались, – продолжил старик. – Церковь каждый день сталкивается с множеством проявлений нави. И для очередного испытания вам нужно будет объединить свои силы и знания.