Предложенный подход представляется неверным. Статья 174 ГК наделяет правом на иск лицо, в чьих интересах установлены ограничения полномочий единоличного исполнительного органа. Говорить о самом обществе как о лице, в чьих интересах установлены ограничения, некорректно и неправильно. Обществу безразлично, существуют соответствующие ограничения в его уставе или нет, поскольку на правоспособность общества в целом эти ограничения никак не влияют. Речь идет о распределении компетенции внутри общества, между его органами. По всей видимости, уставные ограничения направлены на установление контроля над определенными видами сделок. Такой контроль осуществляется участниками (акционерами) прямо (посредством отнесения вопросов об одобрении сделок к компетенции общего собрания) или косвенно (если данные вопросы входят в компетенцию совета директоров). Поэтому лицом, в чьих интересах установлены ограничения, является никто иной, как участник (акционер) общества. Лишение акционера (участника) права на иск (а именно такой подход господствует в арбитражной практике) в части оспаривания сделок, совершенных единоличным исполнительным органом от имени общества, делает бессмысленным положение ст. 174 ГК и помещение соответствующих ограничений в устав.

Конец ознакомительного фрагмента.