Алексей оторвался от кода, почувствовав, как по спине пробежали мурашки. Со всех сторон доносились сдавленные возгласы, сливавшиеся в тревожный хор:

– Что… что случилось? – прошептал кто-то у кулера.

– Боже правый… – вырвалось у девушки за соседним столом.

– Этого не может быть! – резко вскакивая, вскрикнул менеджер по продажам.

– Здесь пишут, что… – голос сотрудника оборвался.

– Это правда? Скажите, что это фейк! – Голос коллеги звучал почти молитвенно.

Алексей открыл новостную ленту. Те самые заголовки, которые он привык пролистывать мимо, теперь горели на экране кроваво-красными буквами:

"ПРЕЗИДЕНТ ОБЪЯВИЛ О НАЧАЛЕ СПЕЦИАЛЬНОЙ ОПЕРАЦИИ"

"РОССИЙСКИЕ ВОЙСКА ПЕРЕШЛИ ГРАНИЦУ"

"ВЗРЫВЫ В КИЕВЕ, ХАРЬКОВЕ, ОДЕССЕ"

"ВОЙНА?"

Внутри всё сжалось в ледяной ком. Пальцы, только что летавшие по клавиатуре, начали дрожать. Это было не абстрактное сообщение из новостной ленты – это происходило здесь и сейчас. В нескольких сотнях километров от того самого метро, где он вчера думал о встрече с друзьями.

Олег поднял голову. Его всегда румяное лицо стало мелово-белым, глаза неестественно расширились.

– Леш… Ты видел?! – Он тыкал трясущимся пальцем в экран. – Это же… Это война, да? Настоящая война?

Слово повисло в воздухе, тяжёлое и влажное, как предгрозовая туча. Ещё час назад оно казалось невозможным в их размеренной реальности. Теперь оно звучало повсюду – в обрывочных фразах коллег, из динамиков телефонов, в навязчивом гуле собственных мыслей.

В следующие минуты офис замер. Люди метались между экранами, срывающимися голосами читали вслух телеграм-каналы, пересылали друг другу кадры взрывов. Кто-то всхлипывал в туалете, кто-то орал в трубку, кто-то просто сидел, сжав кулаки до побеления костяшек – сознание отказывалось принимать новую реальность.

Руководитель отдела – обычно невозмутимый сорокалетний мужчина с аккуратной лысиной и округлившимся животиком – вышел из кабинета с каменным выражением лица. Он пытался призвать к спокойствию, твердил о необходимости «сохранять хладнокровие» и «продолжать работу», но его слова повисали в воздухе, бессильные.

– Прошу всех успокоиться! – его обычно ровный голос прозвучал неестественно резко. – Ситуация серьёзная, но мы должны… должны продолжать работать. Пожалуйста, вернитесь к задачам!

Никто не слушал. Его слова тонули в хаосе обсуждений, нервных звонков и сдавленных рыданий. Реальность ворвалась в их упорядоченный офисный мир, сметая всё на своём пути.

До обеда Алексей механически выполнял работу, отвечал на сообщения, но мысли его были далеко. Он лихорадочно читал сводки, изучал карты с обозначениями ударов, впитывал информацию из официальных и неофициальных источников. Прежде абстрактные термины – «наступление», «оборона», «обстрел» – теперь обретали страшную конкретность.

В столовой царила непривычная атмосфера. Обычные разговоры о сериалах и планах на выходные сменились жаркими спорами. У раздачи, за столиками, у кофемашины – везде обсуждали только одно.

– Наконец-то! – горячился системный администратор Сергей, бородатый мужчина крепкого телосложения, размахиваясь ложкой так, что суп расплёскивался по столу. – Давно пора было дать отпор! Сколько можно терпеть этих нацистов!

– Сергей, опомнись! – перебила его Марина из бухгалтерии, хрупкая женщина с нервно подёргивающимся веком. Голос её дрожал – возможно, она думала о родственниках в Харькове. – Ты понимаешь, что говоришь? Это же война! Настоящая! Люди гибнут! Разве этого ты хотел?

– Какой конец?! – Сергей стукнул ложкой по столу, его голос сорвался на крик. – Это защита национальных интересов! Денацификация! Их там ждут!