Никита молча глядел в воронку.

– Ну разумеется! – продолжал Джекдэниэлс. – Будет спрос, будет и предложение. А потом свою роль сыграет карма. Те, кто съел других, переродятся в тех, кого съедят. И будут они есть друг друга снова, и снова, и снова, и снова… Ты знал! Пара десятков жертв вернут мясоедение в тренд! Сначала в Санкт-Питере, затем в стране, затем на всей Земле, так, чувак?

Никита молча глядел в воронку.

– Что ж, похоже, тебе и впрямь удалось разрушить утопию! – Джекдэниэлс несколько раз ударил в ладоши. – Браво! Прав был Ницше: пред ликом скуки даже боги слагают знамёна. И воистину русская душа готова на всё, чтобы не прекратить своих страданий. А у тебя, чувак, душа истинно русская!.. Значит, теперь ты вновь сможешь собрать армию воинствующих мясоедов и бороться с веганской диктатурой. Это ведь то, чего ты хотел, чувак?

Израсходовав всё молчание, какое у него было, Никита перевёл взгляд на Фёдора и сказал:

– Всё немного проще, чувак. Я веган.

– Эти суки зашли слишком далеко! – сказала Марина Бахусевич, директор музыкальных групп, интуитивный маньяк с волосами цвета амарантовой мадженты и сильными татуированными руками. На одной руке у неё величавый олень, на другой – Бендер из «Футурамы». И вот она позвонила мне в скайп в своей большой кепке, и первыми её словами было:

– Эти суки зашли слишком далеко!

– Какие суки, Марин? Ты о чём?

– Андеграунд мёртв, Серёжа! Да здравствует андеграунд!

– И что это должно значить?

– Молодая шпана пришла стирать нас с лица Земли!

– О как.

– Они зовут себя андеграундом! Ты понимаешь, что это значит?

– Нет! Кто они? Зачем они это делают?

– Нужно собирать гильдию!

– Я ничего не понял, но можно у меня. Только мои соседи не должны ничего заподозрить. Мимикрируем под рядовую пьянку.

– Повод?

– Сама придумай.

– Ладно.

Бахусевич исчезла с экрана. Не прошло и пяти минут, как мне позвонил Александр Комарский, мой друг с детства, стиляга в законе, хулиган уличного джаза, лидер шайки Дохлый Номер.

– Приветствую, Серёга! Я правильно понял, что у тебя сегодня новоселье?

– Новоселье, значит? Ну пусть будет.

– Но ты же там уже полгода живёшь!

– Лучше поздно, чем никогда.

– Да, но у тебя уже было новоселье.

– Это другое. Подробности на месте.

– Ладно. Какова концепция?

– Концепция?

– Да.

– Антиконцептуальность.

– Принято!

Комарский больше ни полслова не спросил – мигом просёк мульчу. А я тогда сел и другим гостям тоже написал, что мероприятие будет антиконцептуальное. Никакой, мол, концептуальщины, а то знаю я вас.

Стучу в соседнюю дверь. Там живут мои соседи – Дневной Андрей и Ночной Андрей. Первый – преподаватель в HTML-Академии, второй – бас-гитарист TenTeslas, группы с высоким напряжением в струнах. Внешне похожи как братья, но одеваются и ведут себя по-разному. Дневного Андрея можно заметить только в светлое время суток, а Ночного – только в тёмное, вместе их я никогда не видел.

За двумя большими мониторами, вглядываясь в грозовую тучу системных кодов, восседал Дневной Андрей. Волосы его были длинными, тёмными с прядями цвета бороды Абдель-Керима, а штаны его были желты, словно сыр, который он ел, когда я вошёл. Когда я вижу Дневного Андрея, он почти всегда ест сыр. Он хорош в этом.

– У нас сегодня новоселье, – сказал я.

– Но… у нас ведь уже было новоселье.

– У нас прекрасный дом, можно и повторить.

– Я бы рад, но сейчас еду в «Ленту Мёбиуса», потом у меня тренинг, а потом надо встретить в аэропорту друзей из Швеции.

Не знай я Дневного Андрея, я бы решил, что он всё это выдумал. Но он и впрямь постоянно чем-то полезным занимается, прямо с утра до ночи.