- Как, говоришь, тебя зовут? Бродячий Джек? По-моему, совершенно не подходит… слишком безлико. Вот Бес – другое дело.

*слова из песни «Кицунэ» группы «Мельница».

3. Глава 3

Глава 3

- Кассандра, зайди ко мне, - донеслось из кабинета ректора, и я устало потерла виски. Утро, а я уже будто вечность на работе.

Проходя мимо зеркала, поправила чуть растрепавшиеся волосы и оценила добротные синяки под глазами, сизые с сиреневым подтоном. Красота. В самый раз докучливых студентов пугать. Вместо того, чтобы вчера принять расслабляющую ванну с густой ласковой пеной, я выгуливала блудного пса и потом еще долго не могла уснуть, хотя обычно падала на кровать как подстреленная и вмиг засыпала.

Пока Бес поливал и удобрял клумбы академии, я строила планы, которые позволили бы мне покинуть Бледрейв как можно скорее, а в памяти то и дело воскресал образ Альгетти. И мысли от усталости были настолько разбродные, что я представляла его то на костре, то на кровати без одежды. И то, и то, признаться, было заманчиво. Удивляться тут было нечему, потому что ревизор был одновременно отталкивающим и притягательным. И когда я думала «отталкивающим», дело было не в его роде деятельности, а в дурном характере. Циник, эгоист, провокатор и агрессор. Хотя я и себя доброй и пушистой назвать не могла, но вчерашнего вечера мне вполне хватило, чтобы понять – наше общение не сложится. А это мы еще даже не познакомились толком. Нет, я, конечно, не тешила себя надеждой, что мы больше не столкнемся, это было попросту невозможно, но минимизировать общение было мне по силам. К тому же это и для дела было полезно. Ни к чему мне внимание ревизора. Пусть ищет мужчину, недавно устроившегося в академию, строит бестолковые теории и ловит воздух, а я займусь своим делом, он мне помешать не сможет.

- Присядь, Кассандра. Нужно поговорить, - Бильгорф указал на стул, и сам вместо того, чтобы сесть в свое мягкое кресло с огромными пухлыми подлокотниками, напряженно застыл истуканом напротив, скрестив руки на груди. – Серьезно поговорить.

По правде сказать, мне даже интересно стало, что так взволновало старика. Обычно ректор был сама невозмутимость, до новости о приезде ревизора. Может, речь пойдет об Альгетти? О, наверное, он хочет попросить меня шпионить за столичным гостем, но тут я, пожалуй, пас.

- Слушаю вас, мистер Бильгорф.

Ректор нахмурился, сжал губы, будто раздумывая, что нужно говорить, а что нет, и решительно посмотрел на меня. Вообще-то Бильгорфа таким озадаченным я видела редко. Вояка всегда был собран, немногословен и строг. Неужели, мысль о шпионаже привела его в такое смятение?

- Не сочти за наглость, - наконец, произнес мужчина, потеребив седой висок. - Сам знаю, что лезу не в свое дело, но я хотел кое-от-чего тебя предостеречь. Ты девушка скромная, тихая, наверняка, еще не видевшая мужчин… у меня дочь твоего возраста… Помнишь, что я говорил тебе, когда принимал на работу?

Кхм… неожиданно услышав совершенно не то, что предполагала услышать, я несколько растерялась. При чем тут его дочь и моя показная скромность?

- Ммм… что работать будет сложно? – постаралась вспомнить я.

- Нет, - поморщился ректор. – Что здесь тебя будет окружать слишком много мужчин, и что твоя голова всегда должна быть холодной, дабы не принимать за чистую монету их сладкие речи.

О, боги… Тот разговор был нелепым и коротким. Я заверила ректора, что не собираюсь строить шашни с молодыми горячими студентами, и он с чистой совестью подписал договор найма. К чему сейчас об этом вспоминать?

- Помню, - послушно кивнула я.

- Кхм… вчера этот… кхм… мистер Альгетти попросил у меня твое досье. Это не связано с тем делом, по которому он к нам прибыл, и… я думаю, ты заинтересовала его, как женщина. Понимаешь?