- А я тебя позднее разбужу.

Купчиха спокойно проспала остаток ночи и весь следующий день. Детишки тоже сильно не беспокоились. Марфа не забывала давать им перед каждым кормлением по капельке отвара, и они жадно сосали кормилицу.

- А ты смелая, не смотри, что пигалица мелкая, - проговорила женщина Марфе, когда та вернулась к ней в спальню из детской.

---

Аксинья уже успела в общих чертах рассказать хозяйке о событиях минувшей ночи, не преминула поделиться и подозрениями своими о ведьмовской сущности пигалицы. На что купчиха ей ответила:

-А коли и ведьма, то что! Главное, я жива осталась, и сыночек у меня теперь есть. Одного смогла-таки родить, а она и мне со вторым поможет!

---

– А я уж думала, все, конец мне пришел, когда брюхо у меня дыбом встало. Достойную преемницу приготовила себе Глафира. Сама-то она где?

- Хворая лежит, - отвечала Марфа, наклонив голову, - уже с неделю не встает совсем. Сейчас указания Аксинье дам и к ней пойду, волнуюсь за нее очень.

- Конечно, конечно, - женщина понимающе посмотрела на Марфу, - она ж тебя сироту подобрала, обогрела и ремеслу своему выучила. А из здешних девчонок никого в обучение брать не хотела. Видимо, рассмотрела в тебе что-то.

Тут в комнату жены ворвался взволнованный супруг. Он только что приехал и сразу побежал к супруге.

- Дорогуша моя! Ну, кто у нас? – вопрошал он, обнимая и целуя жену.

- Петруша, дорогой, сынок у нас! Долгожданный!

- Наконец-то! Вот! А ты не верила! Теперь можно еще и братишку ему родить, - радостно засмеялся Ватутин, а жена его захихикала, опуская стыдливо глаза.

- Это теперь невозможно, - раздался рядом ясный девичий голос.

-Как невозможно? - купчиха злобно посмотрела на Марфу, она была не готова вот так просто распрощаться со своими мечтами.

- Дорогуша, а кто это? – произнес Петр Иванович, оглядывая худенькую фигурку Марфы с головы до ног.

- Повитуха это, Петр Иванович, повитуха, - ответила ему вместо своей хозяйки Аксинья, она увидела, что ласточка ее, несмотря на ярость, вспыхнувшую во взгляде, уже утомилась от посетителей. Старая служанка стала искать предлог выпроводить всех за дверь. Но это было не так-то просто.

- А Глафира где?

- Занедужила сильно Глафира. Помощницу вот свою вместо себя прислала. - Аксинья специально не давала Марфе вставить ни слова. – Шел бы ты, Петр Иванович, деток посмотреть. Двоих деток-то тебе родила ласточка наша, сыночка и доченьку. Хорошие детки! Посмотришь на них, да отдыхать иди. Небось, устал с дороги-то. И матушке покой нужен. Травки разные пить пора.

Но купец ее не слушал.

- Помощницу прислала? – грозным голосом спросил он, нахмурив брови. - И что же такого помощница натворила здесь, что моя жена мальчика больше родить не сможет? И что это еще за детки? Один сын у меня должен был быть! Один! Не могет одна женщина больше одного ребенка родить! Не по-божески это!

Он вскочил с постели жены, вцепился в Марфу и стал трясти ее, не обращая внимания на крики жены и слуг.

- Говори, пигалица. Что ты здесь наделала? – орал он.

- Петр Иванович, бывает, что рождаются двое деток сразу у женщин, - пыталась объяснить ему Марфа, - а у жены твоей ходы для детей не открылись. А я сделала все, чтобы спасти ее и младенцев.

Но купец ее не слышал. Швырнув девушку в угол, он стремительно вышел из спальни, лишь процедил сквозь зубы:

- В чулан ее! Завтра с ней разберусь.

Слуги подхватили Марфу и потащили в чулан.

- Отпустите меня, - просила Марфа мужиков, которые пытались затолкать ее в темную комнатенку, - ну, пожалуйста, отпустите! Я ведь ничего плохого не сделала!

- Хозяин не велел! Велел в чулан тебя!