Теперь они ходили в грубых штанах, выкрашенных индолом в тёмно-синий цвет, на заклёпках.

Они привыкли друг к другу так, что уже не могли находиться раздельно, а в результате слаженной работы ощущали себя вполне обеспеченными гражданами всей Европы, когда вдруг поняли, что золото Калифорнии пошло на спад. Пришло время строительства пирамид, вовсе не египетских, а финансовых. Акулы заглатывали мелких рыбёшек, незащищённым старателям стало труднее пробиваться к новым участкам и отстаивать свои права на них.

Паоло, который был старше, являл французу пример мужества и выносливости. Он вытащил француза из крупозного воспаления лёгких, когда тот метался в жару, и первое, что увидел Поль, придя в себя, было радостное лицо Паоло, обычно лишённое эмоций.

От прииска к прииску Паоло развлекал Поля рассказами о настоящих аргонавтах и сокровищах древней Колхиды, о Причерноморье, о венецианцах, генуэзцах.

Он говорил о Золоте Кавказа и природных особенностях того края, где золото можно добывать круглый год, не прерывая добычу отходом от приисков во время заснеженной и леденящей зимы с ветрами и снежными бурями севера Америки и Аляски.

Поль вслушивался в картины, которые ему рисовал Паоло, это помогало скрашивать их тяжёлые будни, от которых ломило спину и все кости.

Однажды утром Поль, проснувшись, не обнаружил ни своего друга, ни совместно наработанного золота и денег!

Сомнений не осталось, Поль убедился, что его товарищ, с которым он несколько лет делил все тяготы, голодал и выживал, бесследно исчез, прихватив всё, ради чего Поль Кастенг годами гнул спину изо дня в день, не зная отдыха.

На несколько дней Поль впал в ступор. Он запивал сухой хлеб водой, пока ещё было несколько центов в кармане штанов.

Это был крах смысла существования, выжить можно было только ради необходимости вернуться домой, во Францию.

Поль двинулся с последнего прииска вместе с теми усталыми и взвинченными старателями-неудачниками, которые осознали, что золото для них иссякло, и у них порой оставался лишь один выход – отвести душу в затеянном на пустом месте скандале, при этом выпустить всю обойму в собеседника, такого же неудачника, или получить свои последствия.

Поль обходил стороной всех подряд, потому что был лишён моральных сил для контакта с такими же обречёнными, и нанимался всюду, где только можно было заработать на ночлег и еду.

Впроголодь Поль обошёл пол-Америки, и каждый цент, сэкономленный на еде, откладывался на билет в Европу.

Если бы он знал последние слова, сказанные публично президентом Линкольном, что США есть сокровищница всего земного шара, то всё равно бы не поверил, потому что несколько минут спустя его убил, возможно, такой же отчаявшийся и обозлённый неудачник Бут.

Америка не была местом для лучших чувств и доверия, потому что самого Поля сразил почти насмерть его верный друг Паоло.

У Поля от богатств Америки не было ничего, кроме штанов от Лейбы Штрауса.

И именно из этих штанов, из потайного кармана, однажды с удивлением он извлёк то, чего туда не клал. Это была, без всякого сомнения, карта.

Чем больше всматривался Поль в карту, изучая её, тем больше в голове стали выстраиваться в нечто целое рассказы, похожие на лекции в университете, которыми Паоло заполнял его на протяжении их долгого совместного проживания.

Во все века и на всём свете достоверные карты были для искателей настоящим капиталом. Новые географические сведения, описания стран и народов составляли важнейшие государственные, военные и коммерческие тайны человечества.

Если иезуит владел тайной, то никто и никогда не мог заставить его раскрыть её, ибо всё принадлежало «чёрному папе», его Генералу.