– Да? – удивленно протянула она.

– Следуйте за мной.

Мужчина развернулся и направился в сторону, противоположную центральному входу. Эмма пошла за ним, теребя сумочку и кусая нижнюю губу.

Штефан Фейербах хочет со мной поговорить? О чем?

Дорога казалась ей бесконечной, один коридор за другим, потом лифт и снова коридор. И вот последняя дверь, а за ней тускло освещенный переулок, окутанный дождем, и длинный черный лимузин с открытой дверцей.

Раздался щелчок, и над головой Эммы распахнулся зонт. Девушка замерла. Восторженно-радостно-мучительное предвкушение встречи с мужчиной мечты сменилось страхом. Несмотря на свою неосведомленность во многих житейских вопросах, Эмма прекрасно понимала, что у этой истории может быть более одного финала, и почему-то ни один из них не напоминал ей широко известное «и жили они долго и счастливо».

– Пожалуйста, госпожа Бишоф.

Охранник слегка тронул Эмму за плечо и указал в сторону автомобиля. Девушка поправила сумочку и покраснела. Как же невежливо подозревать такого серьезного человека, как Штефан Фейербах, в таких глупостях, да еще и заставлять его ждать! Отогнав дурные мысли, Эмма пересекла тротуар и залезла в лимузин. Дверца за ней захлопнулась, и машина тут же пришла в движение.

В приглушенном свете кожаного салона лицо Штефана Фейербаха казалось отстраненно-загадочным и даже немного ироничным. На губах его играла улыбка, но глаза смотрели серьезно на Эмму, которая, снова прикусив нижнюю губу, пыталась поправить так некстати задравшуюся юбку. Именно сейчас девушка остро ощутила, как сильно ей не хватает навыка красиво садиться в автомобиль.

Покончив с юбкой, Эмма откинула с лица непослушные темные локоны и слегка оторопела. Штефан Фейербах оказался ближе, чем она могла себе представить. Она чувствовала не только легкий аромат его мужского парфюма, но и ощущала тепло его тела.

– Я не собирался вас пугать, Эмма, – приветливо улыбнулся Штефан. – Но вы напуганы. Почему?

Эмма слегка отодвинулась, но в этот момент лимузин повернул, и предательская юбка заскользила на кожаной обивке, заставив девушку снова оказаться в непосредственной близости от Фейербаха.

– Мама учила не доверять незнакомым мужчинам, – ответила Эмма и тут же закрыла рот рукой.

Боже мой, ну что же я несу!

– Как интересно, – покачал головой Штефан.

– Что именно? – спросила девушка, старательно убирая волосы за уши.

Теперь она жалела, что не собрала их обратно в хвост, ведь они постоянно лезли в глаза и ничуть не помогали ей справляться с неловкостью.

– Я убежден, что личность человека формируется в первые два года жизни, поэтому, не в обиду вашей матушке, Эмма, не доверять незнакомым мужчинам она научила вас слишком поздно, – добродушно рассмеялся он.

– Почему?

– Вы сидите в автомобиле с незнакомым мужчиной, который везет вас в неизвестном направлении. Что вами движет? Любопытство?

– Было бы невежливо…

Эмма на всякий случай взяла покрепче сумочку, хотя прекрасно знала, что в ней нет ничего, что могло бы сойти за средство обороны, кроме шариковой ручки и диктофона.

Диктофон. Зря она не подумала его включить.

– Вы не находите, Эмма, что вежливость – это удивительное качество? Оно сильнее страха за собственную жизнь или… честь.

Едва скользнув взглядом в декольте девушки, Штефан непринужденно улыбнулся. Эмма же, наоборот, съежилась и запахнула посильнее свое кашемировое пальто.

– Как видите, вежливость не является одним из моих достоинств, – виновато пожал плечами Фейербах. – Я не хотел пугать вас, но тем не менее напугал до смерти. Я ведь совсем не за этим вас сюда позвал, Эмма.