– Да… Утро вечера мудренее, – поникла Ася, шагнула к одному из диванов и развернула мягкий и толстый плед.

От этого разговора с Сергеем она вдруг почувствовала себя настолько одинокой и беззащитной, что ей захотелось спрятаться с головой под этим пушистым пледом, укрыться под его тёплой защитой от стерегущего за окном странного и страшного мира – совсем как она поступала в детстве, когда ей снились страшные сны… И, засыпая, она подумала с тоской и надеждой: «Если бы завтра профессор отыскал нас здесь и вернул нас домой!» – но даже на грани сна в это не получалось поверить…

Асе снился мамин молящийся голос. Совсем такой же, как дома, когда она засыпала под её молитву. «Не остави мене, Господи Боже мой, не отступи от мене. Вонми в помощь мою, Господи спасения моего… Ты еси прибежище мое от скорби обдержащия мя: Радосте моя, избави мя от обышедших мя»,* – просил родной мелодичный голос, и Ася чувствовала себя по-детски уютно, под надёжной защитой. С этим чувством она и проснулась. Солнечный свет лился сквозь разноцветные стёкла окна, падая весёлыми бликами на светлые стены и пол. Ася с удивлением огляделась, вспомнила всё – и резко села. Чувство уютной защиты мгновенно исчезло, и в горле как будто застрял холодный колючий ком.

«Нет! – возразила она себе. – Так не пойдёт. Это был не случайный сон. Надо не трусить, а крепко держаться и молиться, как мама. Я же знаю, какая это охрана. Вот так: «Ты еси прибежище мое от скорби обдержащия мя: Радосте моя, избави мя от обышедших мя»»*.

От молитвы сразу сделалось легче. Пришли спокойствие и уверенность. Что ж, кто-то ведь должен помочь бедным людям, попавшим в беду. И если здесь не нашлось никого более подходящего, – она постарается сделать всё, что только сумеет. А там – что Бог даст! И она перекрестилась. На Божию помощь она надеялась больше, чем на себя.

После завтрака Мэджер дал каждому по холщовой, похожей на колокольчик шляпе для защиты от солнца, по заплечному мешку с провизией и водой, вручил Сергею нарисованную на плотном листе желтоватой бумаги карту и сказал на прощанье:

– Помните, дети, гизлы бессильны против того, чья совесть чиста. Храните совесть, и они не смогут причинить вам ни малейшего зла. И ещё: не думайте о суетном, чтобы ничто не увело вас с правильного пути. Да поможет вам Благословенный!

Они вышли из города и зашагали между изумрудно-зелёными благоухающими холмами по той же самой дороге, что привела их сюда.

– Если всё будет хорошо, мы дойдём до чёрной Тенебры за два-три дня, – прикинул Сергей. – На карте обозначены поля, лиственный лес, деревня, хвойный лес и горная гряда, и только через горы придётся идти без дороги, но, кажется, совсем недолго. А там будем действовать по обстановке.

Он ободряюще улыбнулся Асе:

– Думаю, никакие опасности нам не грозят. Считай, что мы просто пошли в поход! – он окинул взглядом солнечную долину. – А хорошо здесь, верно?!

– Очень! – кивнула Ася. – Но хотелось бы всё-таки знать: куда мы попали?

– А! У меня есть теория! – обрадовано сообщил Сергей. – Смотри: они знают русский, но не слышали о России. По-моему, только одна гипотеза объясняет всё: это осколок времени!

Девочка озадаченно посмотрела на него.

– Ну, Ася, представь, что время может расколоться так же, как раскалывались когда-то материки! Раз – и получилась Австралия, и жизнь на ней стала развиваться своими, особыми путями. Так и здесь: это тоже Земля, только отколовшаяся во времени от нашей! Наши приборы показывают тот же век, то же десятилетие, что и дома, а здесь – никаких следов развитой техники!