– Где он сейчас?

– Его нет… Приехала чёрная машина и увезла их. Они были из бывших… В том году начались аресты… Застрелился мой дед. Арестовали отца… Я не люблю людей… Мне странно, что ты их любишь…

– Откуда ты знаешь?!

– По твоим глазам… Странно, почему я выбрала тебя?

…Утром он брился, глядя в осколок зеркала. Бессонная ночь не прошла даром. Тусклые усталые глаза. Тёмные круги под глазами.

Ульяна была свежа и весела.

Платону нужно было приготовить эпизод для сценария, который они писали вместе с известным драматургом. Мэтр запускал своего ученика на орбиту.

Платон смотрел на клавиши машинки. Никаких мыслей, никаких идей после бессонной ночи.

Ульяна подошла и обняла его сзади.

– Ну, чего маешься? Какие проблемы?

– Да вот, сценарий о строительстве Красноярской ГЭС. А я там не был.

– А я работала там… бетонщицей… два года…

– Расскажи… как вы жили…

– Ну, жили как все… Засыпали на тёплых бетонных плитах… Голодали… Воровали капусту, чтобы выжить. Мечтали о счастье и любви. Я играла на гитаре. Пела свои стихи… Нас подкармливали… Все были влюблены… Всё было так просто и искренне. Совсем другое время.

– Мне нужен аттракцион… Масштабный… Метафорический… Знаковый… Как у Эйзенштейна…

– Подумаем…

– Не напрягайся. Это мои проблемы.

– Какая разница!.. Ну, скажем, пусть твой герой едет по тайге. Видит её в последний раз. Дома, церкви… погосты… А назавтра – это всё затопят. И будет ровная гладь воды… Водохранилище… Вместо прежней жизни… И только крест затопленной церкви будет торчать из воды…

– Отлично.

– Пиши.

Платон отнёс эпизод своему именитому соавтору. Тот одобрил. Сказал, что это первый эпизод в сценарии, относящийся к искусству. Дал Платону немного денег в долг.

Платон купил мороженого хека. Морского ежа. Помидор. Зелени. Венгерского рислинга… Два больших ананаса…

Когда он пришёл, комната наполнена была солнечным светом. На столе рядом с пишущей машинкой стояли васильки. Ульяна светилась тихой радостью. Она была в брюках и зелёном свитере.

– А где твоё розовое платье?

– Я обменяла его на брюки и свитер. Чтобы как у тебя… И мне ещё дали немного денег. Я купила совсем недорогую рыбу, но с таким красивым названием – аргентина… Сварила буайес, ну, не таращи глаза… уху сварила… Садись обедать…

И снова наступила ночь.

– Отвернись.

Ульяна облачилась в его пижаму.

– Ложись.

– Нет уж, я лучше на полу. Или под кроватью…

– Ты что, слабак? Ложись… Ну вот… руки убери…

– Ты издеваешься надо мной.

– Хорошо… Я оплачу твоё гостеприимство… За две ночи. А потом мы расстанемся… навсегда… Согласен?

– Там видно будет.

– Нет, бери и прощай. Я найду себе место в жизни… И ты тоже найдёшь… У меня будет другой мужчина… У тебя другая женщина…

«Нет! Нет! Нет!» – подумал он.

Он долго молчал.

– Нет, я не хочу. Не хочу с тобой расставаться…

– Ты ведь привёл меня как шлюху…

– Нет!

– Но ты ведь рассчитывал переспать со мной, а потом – как получится.

– Да.

– Вот видишь.

– Я не хочу жить без тебя…

– Тогда докажи, что умеешь владеть собой.

Он взял её руку, поцеловал ладонь.

– Пошли.

Он уводил её в ущелья своей души. Дарил свои владения, как она подарила ему сад своей души.

Они шли, невидимые, сначала по ночным улицам московских окраин, а потом ночь соединила их с другой ночью, с кордоном в горах, выше Красной Поляны, той самой, где теперь Олимпийский комплекс…

За окном было так же темно, но только ещё темнее и гуще, как будто без надежд на рассвет, потому что это был юг и ущелье в горах. И вокруг ни души. Только горы, звёзды и лес.

Хижина была сложена из чёрных плиток сланца, скреп лённых для прочности раствором глины и песка. Стены внутри дома были оштукатурены, оклеены газетами, а сверху светлыми обоями, немного прикопчёнными, но уютными…