Последствия Кир Луковкин

Дождь лил не переставая.

Иван еще немного посидел в машине после того, как припарковался у нужного дома. В салоне пахло сыростью, пластиком и кофе, взятым с собой на выезде из столицы. Капли дождя барабанили по ветровому стеклу, размазываясь дворниками. Иван выключил двигатель. Кресло нагрелось, покидать машину и лезть под дождь не хотелось. Кажется, дождь усилился.

Природа злилась, и извергала на землю свои запасы влаги.

Иван зачем-то заглянул в стакан из-под кофе, но последнего там, конечно, не обнаружил.

Мимо проехал грузовик, обдав обочину и машину мощным фонтаном из лужи. Иван проводил фуру взглядом. На боку красовался логотип известной логистической фирмы. Фильтр тут же поймал «липучку» и привычно отправил ее в пустоту. Проехало еще несколько обычных машин, но в остальном этот участок улицы пригорода пустовал.

Никакого «шума».

Иван наслаждался этой информационной тишиной. Только деревья, ярко-зеленые, умытые влагой, и темная лента асфальта, и мокрые бока домов и серое, клочковатое небо. Как же хорошо. Иван понимал богатеев, что стремились устроить себе гнездышки подальше от городской суеты и шума во всех смыслах. Спокойствие стоит дорого. Тишина стала высшей ценностью.

Ладно. Он и так задерживается на несколько минут. Заставлять клиента ждать дальше просто неприлично. Иван подцепил со второго сиденья рюкзак и выбрался под струи дождя.

Пока он шел, вжав голову в плечи, до крыльца двухэтажного особняка из бурого кирпича, за ворот налилось воды достаточно, чтобы добраться до лопаток. Иван ненавидел зонты. Он позвонил в дверь.

Козырек над дверью был короткий, и Иван стоял под потоками воды, намокая с каждой секундой.

Наконец дверь открылась, прожужжал сканнер, и на пороге оказался хозяин.

Это был мужчина лет пятидесяти, с квадратным, грубо высеченным лицом и глубоко посаженными тусклыми глазами. Слегка крупноватый для узкого лица нос выдавался вперед, пепельно-серые волосы лепились на висках, уже не претендуя на обладание макушкой. Осанка сразу выдавала в нем военную выправку.

– Здравствуйте, – сказал Иван. – Я от Белкина.

– Проходите, – мужчина как бы нехотя пропустил Ивана внутрь и стал критически наблюдать за тем, как он отфыркивается словно громадный пес.

– Извините за опоздание, – сказал Иван. – Небольшая пробка на Третьем кольце.

Мужчина ничего не ответил. Это не ускользнуло от внимания Ивана. Вдруг, опомнившись от оцепенения, мужчина сунул Ивану руку:

– Дмитрий. Дмитрий Таран.

– Иван, очень приятно. Приехал как смог.

Пока хозяин сочинял ответную любезность, что давалось ему с трудом, Иван цепким взглядом окинул интерьер дома. Симпатично. Скромно, но со вкусом. В старомодном стиле. Обстановка и отделка намекали на то, что сделаны на совесть, но без кичливости. Ненавязчиво. Обычно у старых вояк все выглядело слишком помпезно до вульгарности или наоборот – чуть ли не как берлога нищего. А этот Дмитрий Таран знал золотую середину и умел ее придерживаться.

– Будете что-нибудь? – наконец выдал Таран. – Чаю?

– Стакан воды.

– Хорошо. Пойдемте пока на кухню.

Хозяин повел Ивана в недра дома. Миновав гостиную, всю в коврах и картинах, они очутились в неожиданно просторном пространстве, отделанном по последнему писку моды. Руку здесь приложила женщина, опытным глазом отметил Иван. Таран засуетился у стойки, забыв предложить гостю сесть. Иван не обиделся и решил быть смелее. Таран ничего не заметил. Поставил перед ним стакан воды и тоже уселся напротив, выжидающе глядя на Ивана.

Так попавший на прием пациент смотрит на терапевта.

Поправка: попавший без очереди. То есть по блату.

Потому что все было именно так. Оба знали это.

– Ну, – начал Иван, – она здесь?

Таран кивнул. Его снова потащило в задумчивость, но на этот раз он справился и сказал:

– Наверху, в своей комнате. Оставил ее в покое час назад. Не проверял еще.

Тут Иван увидел в глазах Тарана страх. И злость – от того, что этот страх появился. Видимо, чувство страха Тарану было не знакомо, нечасто посещало его, привыкшего решать все проблемы сразу. Тарану сильно не нравился страх, не хотел он, чтобы страх поселился в нем надолго. Иван мог только представить, что сейчас думает этот Таран. Проблему с людьми всегда можно решить, такие как Таран в этом профессионалы. А вот как решить проблему заражения, он представлял себе смутно. Все, что не можешь контролировать, пугает.

Иван хмыкнул про себя. Вслух же сказал:

– Надо кое-что прояснить.

– Вы насчет денег? Я приготовил.

– Да нет, – поморщился Иван. – Потом. Расскажите мне немного, что случилось.

– Сложно объяснить. Я… – Таран почесал голову, прокручивая в памяти увиденное.

Пока он мучился с подбором верных слов, Иван осматривал картины на стенах, со вкусом подобранные на разные темы. Кажется, акварельки. Таран разродился:

– Это случилось ночью. Я встал как обычно, часа в два, пошел на кухню, ну туда-сюда, а потом увидел в зале на втором этаже свет. Сначала думал, Алина занимается, или там фильм смотрит, и решил уже возвращаться к себе, но мне показалось странным кое-что. Понимаете, из зала ни звука не доносилось. Полная тишина. Ну я подумал, спит, а свет выключить забыла. Пойду выключу. Поднимаюсь туда, а там…

Таран замолчал, сам взял предложенный стакан и отпил, стекленея взглядом. Иван терпеливо ждал.

– В общем она там голая сидит, ноги сложила по-турецки, нарисовала вокруг себя какие-то знаки, пентакли какие-то чертовы, или что-то вроде того, и сама себя изрисовала с ног до головы. Свечи зажгла. Я ей говорю, дочь, ты чего, а она… она стала петь что-то на непонятном языке.

Иван сказал:

– Почему вы обратились к Белкину? Это не моя специальность. Я не психиатр.

– Я бы и не звонил ему, – сказал Таран. – Только у меня фильтры перегорели, как я в комнату вошел. Сразу отлетели. Пришлось менять. Я понял, тут наверно метавир.

– Ясно. Мне нужно узнать кое-что о личной жизни вашей дочки.

Таран вытаращил глаза, готовый метнуть гневную молнию.

– Зачем?

– Для правильной корректировки. Есть у нее хронические заболевания?

– Нет… ну так, гайморит был в детстве. Гланды удаляли.

Понятно, решил Иван. Здесь успеха ему не добиться. Отцы везде одинаковы. Интересно, а где мать? В командировке, в гостях, в засаде?

– Какой у нее психотип?

– Я думал, это есть в профиле, – буркнул Таран.

– В публичном нет. В медицинскую базу лезть времени не было, учитывая срочность вашего заказа. – Иван сделал акцент на слове «срочность». Вообще-то у него сегодня были планы, но все пришлось отменить. – Так что там с психотипом?

– Она общительная девочка, сангвиник. Активная. Отличница, спортсменка. В волейбол играет в школьной лиге.

– С нервами проблем не было?

Таран пожевал губу, решая, и выдал:

– Нет. Ну это их обычное, подростковое. Хочу – не хочу, люблю – не люблю, в таком духе.

– Коэффициент интеллекта врожденный какой?

– Сто двадцать.

– Усиливали?

– Пока нет.

– Парень есть у нее?

Тут ответ был быстрым и решительным:

– Нет.

Еще бы, с таким батей. Бдит, небось, как сокол. А девчонке шестнадцать лет, старшеклассница. Самое веселое время. Гормоны, взросление. Ивану было Тарана одновременно и жалко, и хотелось смеяться над ним в голос.

– Ладно, – он подумал и все-таки не удержался от вопроса. – А чего вы в компанию не обратились?

Таран вытаращился на Ивана как на дебила.

– Тебе какая разница? – огрызнулся он. – Тебе платят вот и делай.

Все, поставил на место. Иван проглотил этот плевок. Раньше это удавалось с трудом, сейчас он стал профессионалом.

– Смотрите. Я сейчас проведу диагностику, и все увидим.

– Давай, действуй.

В манерах Тарана появились командные нотки. Кажется, разобрался и определил, как себя вести. Оба встали и отправились наверх по каменной лестнице. Поднимаясь следом за ним и разглядывая спину, Иван думал: да знаю я, почему ты Белкину позвонил. Чтобы шумихи не было. Ведь базы клиентов в компаниях регулярно сливают, и вся статистика открыта. Кто, когда, с чем обратился. Всегда найдутся охотники до сенсаций, которые среди вереницы бабулек и прочего люда обнаружат дочку крупного чиновника с дикими симптомами. Один клик – и история утечет в инфосферу. После чего на тебе можно ставить крест.

– Сюда, – указал Таран.

Они зашли в комнату девочки. Кремовые и оранжевые тона. Рабочий стол, стеллаж с бумажными, настоящими книгами, что не характерно для современных подростков. Снова картины на стенах с изображениями животных, птиц и рыб. Черный квадрат монитора, мигающий в спящем режиме. Кровать. В ней – тело, свернувшееся в позе эмбриона. Иван скользнул по полу глазами и действительно увидел остатки рисунков, сделанных мелками. Пахло чем-то душистым.