Упоминание матушки наждаком царапнуло сердце. Грэй плохо помнила маму: та истаяла от чахотки, когда ей было всего семь. Возможно, это надломило девочку, и перенесённое горе подвело к бунту против отца, а затем положило начало излишне лихой для дворянки юности. Отец пытался справиться с трудным подростком, но увы, не смог. Борясь с потерей, давшей под дых титулованному вояке, он переложил ответственность за воспитание ребёнка на прислугу. Когда старик Тлея опомнился, было слишком поздно: перед ним мельтешила непокорная бестия, готовая скорее назвать солнце ледяным, чем делать хоть что-то по его указке. Слуг Греираз «переломала» и подчинила своей воле, но с отцом так не вышло. Видят Сильные, она пыталась. Скандалила, устраивала драки, снисходила до дешёвых манипуляций. В итоге терпение генерала иссякло, и он отправил горе-дочь в имперскую25 Академию Меча и Магии. Офицерское образование малявки стоило ему состояния, но хотя бы умерило пыл юной ифритки.

В Империи женщины издревле воевали наравне с мужчинами, командовали армиями, завоёвывали города и становились героинями легенд. Наставники в Академии знали, как научить женщину воевать. Жаль только, что во Фрии мечницам было негде развернуться. Ифритка до ужаса завидовала западным наёмницам и злилась, что родилась не в том месте и не в той семье.

– Дочь, я горжусь тобой, – над ухом прозвучал голос отца, и Грэй по привычке вздрогнула.

– О, дорогой кузен, поздравляю – Греираз наконец-то стала взрослой! – встряла тётушка Лаян и взяла Грэй под руку. – Я предложила ей свою скромную помощь в подготовке к свадьбе, кстати.

– Как благородно, кузина. Прошу, приезжайте с дочерями к нам в гости в вечер следующего полнолуния. Тогда и обговорим детали. Сама понимаешь, сейчас радость и предвкушение затуманивают разум.

– И то верно! Принимаю приглашение, кузен. Греираз… Могу называть тебя просто по имени, дорогуша?

– Да, конечно, – девушка подарила Лаян свою самую очаровательную улыбку.

– Очень мило с твоей стороны. Ах, как же я рада видеть тебя такой женственной и кроткой, милая! Жаль только, что одета, как… Ну ничего. Скоро сможем полюбоваться на тебя в юбках и сари. Смотрите, смотрите, глаз как заблестел! Правильно говорят: скорое замужество красит ифритку.

– Да, так говорят, Лаян, – отец искоса посмотрел на Грэй.

«Чтоб вам обоим подавиться этими поговорками», – подумала девушка. Вслух же сказала:

– Дорогая тётушка, благодарю безмерно за теплоту и поддержку. Пожалуйста, порадуй нас визитом в ночь полнолуния. Я попрошу отца нанять пироманта, чтобы тот озарил небо огненными цветами в вашу честь. И в честь нашего рода, само собой.

– Считай, твоя просьба уже исполнена, – торжественно изрёк старик.

Они покинули родственницу и подошли к столу с закусками. Грэй взяла засахаренный личи и вполголоса обратилась к отцу:

– Спасибо, что выбрал его. Думала, будет хуже.

Генерал Тлея самодовольно фыркнул.

– Так надёжнее, дочь. Самая норовистая лошадь охотнее даст себя оседлать мужчине, что кормил её яблоками. К слову, мне тоже есть за что тебя благодарить. Впервые ведёшь себя, как подобает, не балагуришь и не поносишь имя рода при гостях.

– Едва ли это что-то поменяло, не так ли?

– Так.

Личи растекся по языку липкой сладостью. Плод переспел и забродил, и девушка скривилась.

– Ты моя единственная наследница, Греираз, – продолжил отец. – Не хочу тебя потерять.

– Не потерял бы – в строю я зарекомендовала себя как выдающийся мечник.

– Я о другом говорю, глупая.

«Он что, только что вздохнул?..»

– Твои любовные похождения почти поставили крест на будущем рода. А ему, позволь напомнить, уже почти пять веков.