– Как внешне выглядел этот варшавский купец?

– Еще раз повторяю, господин полковник, я видел Моравского всего один раз. Все что запомнил – это усы и черная борода, по моему мнению, он больше походил на еврея, только без пейсов.

– Новак не предлагал вам встретиться в Петербурге?

– Нет, эту тему мы даже не обсуждали. Как только сошли на берег, так сразу и забыли друг про друга.

– Там был еще один купец.

– Этот с нами не общался, все что-то считал и записывал, иногда с молодежью выпивал, так что лучше спросите у них.

Простившись с Лозинским, Соколов отправился на поиски Семена Павлова. Здесь ему повезло, приказчик только что вернулся с обеда и, пользуясь минутами отдыха, сидел на солнышке, возле склада. Представившись, Соколов сел рядом с Павловым на лавку.

– Вы сели на корабль в Любеке?

– Да, так было проще. В Амстердаме больше возможностей сесть на попутный корабль, но тогда нужно смириться с потерей времени на путь вокруг Дании и проход через Зунд. В Любеке кораблей меньше, но если повезет, то можно выиграть минимум неделю. В крайнем случае, можно добраться на каботажных судах до Данцига или Кенигсберга.

– Вместе с вами в лодке на корабль садился еще варшавский купец.

– Я помню, такой высокий крепыш в широкополой шляпе. У него еще были два тяжелых ящика.

– Почему вы решили, что ящики тяжелые?

– Каждый ящик несли к лодке четыре человека.

– Какого размера были эти ящики?

– Трудно сказать точно – длиной меньше сажени, а ширина и высота примерно с аршин, может чуть меньше. С боков были приделаны четыре ручки, для грузчиков.

– Цвет ящиков? Из чего были сделаны ручки?

– Это я не знаю. Ящики были зашиты в парусину, ручки тоже не было видно.

– Сколько времени вы провели в порту, ожидая попутного рейса?

– Всего три дня, мне здорово повезло.

– За это время вы видели там этого купца?

– Нет, ни разу не сталкивался с ним. Большую часть времени шел дождь, и я просто отдыхал в своем номере.

– А как же поиски попутного судна?

– Хозяин каждого портового трактира ежедневно вывешивает списки кораблей с маршрутами, так что никуда ходить не надо.

– Но «Королева Маргарита» зашла в порт рано утром.

– Верно, хозяин трактира сразу предупредил меня, что пришел корабль компании «Утренняя звезда». Я сразу пошел в контору, где и столкнулся с этим купцом. Он уже нанял лодку и грузил свои ящики, а заодно захватил и меня. На корабле оказались знакомые ребята и, бросив свои вещи в каюту, я с ними на этой же лодке поплыл обратно в порт, закупать вино. Хозяин трактира, где я проживал эти три дня и куда привел ребят, был доволен и даже сделал нам небольшую скидку.

– На корабле вы с этим купцом сталкивались, разговаривали?

– Нет. Он был болен и не выходил из своей каюты. Вот в Кенигсберге, когда он покидал корабль, я его видел второй и последний раз. Вместе с ним, на нанятой лодке мы отправились в город за очередной партией вина.

– Перейдем к другому пассажиру, поляку по фамилии Новак. Что можете сказать о нем?

– Польский шляхтич, бывший офицер австрийской армии – так мне сказали ребята. Он с нами не общался, все больше с Лозинским.

– А купец из Кенигсберга?

– Йозеф? Нормальный малый, только немного двинутый на торговле – постоянно что-то считает.

Покидая порт, Соколов заглянул в контору датской транспортной компании «Северная звезда». Идти не хотелось, поскольку датского языка он не знал, а на французском и немецком говорил плохо и с таким жутким акцентом, что собеседники далеко не всегда понимали его речь. Страхи и сомнения отпали сразу, как только он вошел, поскольку служащий обратился к нему на приличном русском языке. Представившись и предъявив документы, Соколов объяснил, что хотел бы получить справку по одному из пассажиров шхуны «Королева Маргарита».