– Но ведь кражу легко выявить по каталогам? – Возразил Ростопчин.

– Согласен с вами, Федор Васильевич, но дело в том, что, как таковых каталогов не было. Так называемая Императорская библиотека представляла собой собрание книг публичной библиотеки графов Залусских, которую привезли в Петербург после взятия Варшавы. Там более двухсот тысяч книг, которые еще только предстояло рассортировать и каталогизировать. Сами понимаете, что украсть можно, а вот доказать сложно.

Распрощавшись с гостеприимным хозяином, Ростопчин поспешил вернуться в свой рабочий кабинет и приказал дежурному адъютанту доставить Огюста де Шуазель-Гуфье.

– Федор, ты настолько всесилен? – Удивился Соколов.

– Виктор, ты забыл, что я генерал-лейтенант и глава «Тайной полиции». Я не обязан записываться на прием к титулярному советнику (5).

Уже через час Огюст де Шуазель сидел в кабинете Ростопчина.

– Господин Шуазель, вас пригласили сюда для дачи показаний по поводу убийства слуги, которое случилось месяц назад.

– Насколько я понимаю, господин генерал, это дело полиции, а ей я уже все рассказал. – Шуазель был абсолютно спокоен. – Обычное ограбление, к сожалению, закончившееся трагически.

– Насчет полиции вы совершенно правильно заметили. – Ростопчин положил на стол жетон сотрудника «Тайной полиции» с номером один. – Убийство вашего слуги передано в ведение «Тайной полиции», которую я возглавляю. Могу предъявить документы с личной подписью императора, но у меня нет французского перевода, поэтому вам придется поверить на слово.

– Что вы ваше превосходительство, я не сомневаюсь в ваших полномочиях. Но вам известно, что я приговорен к смерти у себя на родине и здесь нахожусь по милости императора? Как я могу что-то затевать против моего благодетеля? Вы ошибаетесь, я не имею никакого отношения к всем этим тайным обществам мистическим салонам и прочей чепухе.

– Вы путаете, господин Шуазель, политическим сыском занимается «Тайная экспедиция», а мы расследуем экономические преступления – всевозможные аферы, махинации, казнокрадство.

– Бог мой, господа, какое отношение может иметь убийство простого слуги к экономическим преступлениям?

– Вот это мы и пытаемся выяснить, господин Шуазель. Поэтому не будем терять время, чем раньше начнем, тем быстрее закончим. Вы живете на даче постоянно?

– Нет, только в теплый период года. Сейчас мы уже вернулись в нашу квартиру на Невском проспекте.

– У вас нет собак?

– Нет, жена не любит животных.

– Как неизвестный попал в ваш кабинет?

– Вероятно, одно из окон было открыто, поскольку ничего не сломано. Я люблю свежий воздух, поэтому прислуга проветривает кабинет и спальню к моему приезду.

– Труп слуги обнаружили вы?

– Нет, это горничная. Когда я вернулся, то передал ей кое-какие документы и приказал отнести в кабинет.

– Вы сказали, что грабитель ничего не украл.

– Совершенно верно, ваше превосходительство. Сейф был пуст.

– Тогда зачем было оборудовать сейф, если вы в нем ничего не храните?

– Этот дом я купил у купца Загоскина и сейф уже был там. Мне что, его ломать только потому, что нечего в нем хранить?

– Логично! – Заключил Ростопчин, и посмотрел на Соколова. – Господин полковник, у вас есть вопросы?

У Соколова вопросов не было, и Ростопчин распорядился, чтобы француза отвезли обратно.

– Федор, почему ты не спросил его про ключи?

– Если ключи лежали в ящике стола, то убийца действительно мог ими воспользоваться, даже при наличии дубликатов.

– Нужно было показать Шуазелю эти дубликаты? Как он объяснит, этот факт?

– Никак. Он просто пожмет плечами. Виктор, пойми простую вещь, он не обязан ничего объяснять и доказывать, это наша работа, а никаких улик против Шуазеля у нас пока нет.