– Упрямый, как ослик. Ну смотри, не замёрзни тут, герой.

Она повернулась и направилась к избе, оставив Алхима наедине с его занятием. Тепло избы и запах сушёных трав, что висели под потолком, сразу окутали её, как только она вошла. Зельва разожгла огонь в печи, добавила в воду несколько листиков сушёной мяты и тмин, и вскоре в комнате разнёсся мягкий аромат чая.

Между тем, на улице Алхим продолжал разгребать снег. Его руки устали, а пальцы начали холодеть, но он упорно не сдавался. Каждый толчок лопаты в снег был для него не просто работой, а вызовом. Он хотел доказать – себе и Зельве, – что он уже взрослый, что на него можно положиться.

Прошло ещё несколько минут, и, наконец, он остановился, оглядывая свою работу. Дорожка теперь была расчищена, а вокруг неё возвышались аккуратные сугробы. Снег искрился в солнечном свете, а лёгкий ветер играл его волосами.

Внезапно за его спиной раздался звонкий женский смех. Он был легким, как звон колокольчиков, и одновременно ледяным, будто порыв ветра, который ласкает, но оставляет холод на коже.

Алхим замер, вскинул голову и обернулся. Но никого не было. Только искристый снег простирался вокруг, ослепительно сияя в свете зимнего солнца. Он огляделся, слегка нахмурившись, и пожал плечами.

– Почудилось, наверное, – пробормотал он себе под нос и снова взялся за работу.

Но не прошло и нескольких минут, как смех раздался вновь. На этот раз к нему добавился голос – мелодичный, но с неуловимой прохладой в интонации, словно он рождался из самого холода.

– Поберёг бы себя, Алхим, – произнёс голос, от чего у него побежали мурашки по спине. – Не замёрз бы, герой. Зачем так упорно трудиться?

Снова раздался смех, теперь более продолжительный и насмешливый. Алхим резко обернулся, сжав лопату в руках, как будто это был его единственный щит. И тут он заметил что-то. Вдалеке, между сугробами и тенями деревьев, словно из самого снега и льда, начала вырисовываться фигура. Это была девушка, стройная и изящная. Её волосы казались сотканными из серебристого инея, а глаза – ледяными озёрами. Она улыбалась, стоя неподвижно, но её взгляд был глубоким, как сама зима.

– Кто ты? – выдохнул Алхим, но его голос прозвучал слабее, чем он хотел.

Однако едва он сделал шаг в её сторону, фигура начала таять, как пар на солнце. Снежные вихри закружились вокруг, смешивая её очертания с белизной зимы. Через мгновение от неё не осталось и следа. Алхим стоял в тишине, ошеломлённый, глядя на то место, где только что виднелась девушка.

– Вот тебе и работа, – пробормотал он, чувствуя, как холод пробирается под одежду. – Видения от усталости начинаются.

Он отложил лопату, провёл рукой по лицу, как будто пытаясь окончательно прогнать наваждение, и направился к избе. Его ноги утопали в снегу, но мысли кружились ещё сильнее. Кто была эта странная фигура? Или это всего лишь игра его воображения?

Зельва встретила его с кружкой чая.

– Ну, наконец-то, а то замёрз бы совсем, – сказала она, разглядывая его встревоженное лицо. – Что с тобой? Будто привидение увидел.

– Тётя Зельва… Мне кажется, я видел Ледану.

Зельва замерла. Она медленно повернулась к Алхиму, её взгляд был удивлённым, но в нём промелькнула и тень беспокойства.

– Кого-кого ты видел? – переспросила она, прищурившись, будто пытаясь понять, серьёзен ли он.

– Ледану, – повторил Алхим, глядя ей прямо в глаза. – Она была там, на снегу. Белая, как сам лёд. Она смеялась и говорила со мной.

Зельва вдруг рассмеялась, но смех был немного натянутым, как будто она пыталась скрыть что-то.

– Ох, милок, сказочник ты у нас, – сказала она, махнув рукой, словно отгоняя глупые мысли. – Нет никакой Леданы, ясно тебе?