Танец усложнялся. Искра добавила элементы из Великой формы – сложные переходы, требующие идеального баланса. Огонь откликнулся, становясь послушнее.

Но с третьим ребёнком что-то пошло не так.

Мальчик был почти подростком, и чума укоренилась глубже, чем казалось. Когда спираль огня коснулась его, лёд внутри сопротивлялся. Не пассивно – активно, яростно.

– Искра! – предупредил Северин.

Она почувствовала – это не обычная чума. В льду была воля, злой разум. Он атаковал в ответ, посылая волну холода.

Искра пошатнулась. Огонь внутри дрогнул. Северин изменил мелодию, пытаясь поддержать, но было поздно.

Сила вырвалась из-под контроля.

Не разрушительная – Искра успела направить её вовне, а не на больных. Но стены дома вспыхнули золотым пламенем. Не обжигающим – очищающим, выжигающим болезнь из самого воздуха.

И тут случилось невозможное.

Пламя встретилось с музыкой Северина – и преобразилось. Перламутровая Аврора вспыхнула без их сознательного усилия, заполняя помещение. Но это была не та мягкая Аврора из храма. Это было что-то новое – яростное, первобытное.

Больные закричали – не от боли, а от шока. Лёд на их телах не просто таял – он испарялся, превращаясь в светящийся пар. Чума отступала, изгнанная силой, которую Искра не понимала и не контролировала.

– Держись! – Северин бросил флейту и схватил её за руки. – Вместе!

Контакт усилил Аврору. Комната утонула в перламутровом сиянии. Искра чувствовала силу Северина, сплетённую с её собственной. Но также чувствовала нечто другое – древнее, могущественное, пробуждающееся от их союза.

Видение накрыло обоих.

Ледяная Цитадель, но не руины – величественный дворец из хрусталя и света. В тронном зале – фигура в ледяной короне. Лицо скрыто, но глаза… глаза полны такой ненависти, что Искра задохнулась.

«Вы пришли», – голос звучал в их сознании. – «Последние из проклятых родов. Хорошо. Я заждался».

Образ сместился. Тот же зал, но теперь полный замороженных фигур. Сотни людей в ледяном плену. И среди них…

– Нет! – Искра узнала лица. Огненные танцовщицы. Те, кто пошёл ко двору пять лет назад. Они были не мертвы – они были заморожены, подвешены между жизнью и смертью.

«Они ждут», – продолжал голос. – «Ждут, когда последние придут и завершат ритуал. Огонь и Лёд, объединённые в Великой форме. Только так я смогу завершить начатое».

– Кто ты? – выкрикнул Северин.

Смех – холодный, безумный.

«Разве не догадались? Я тот, кто понял истину. Равновесие – ложь. Должна править только одна сила. И когда вы станцуете для меня, я получу власть над обеими».

Видение оборвалось.

Искра и Северин упали на колени, всё ещё держась за руки. Аврора погасла. В лазарете воцарилась тишина.

Потом – детский смех.

Девочка, которую Искра исцелила первой, села на койке:

– Мама! Мне лучше!

Один за другим поднимались исцелённые. Чума исчезла полностью, не оставив следа. Даже старик, казавшийся безнадёжным, открыл ясные глаза.

Дверь распахнулась. Староста ворвался внутрь, за ним – половина деревни.

– Что произошло? Мы видели свет… – Он замер, увидев выздоровевших. – Невозможно.

– Возможно, – устало сказала Искра, поднимаясь. – Но это было… сложнее, чем ожидалось.

Северин помог ей встать. Его лицо было бледным:

– Ты тоже видела?

Она кивнула. Понимание пронзило холодом – они шли в ловушку. Кто-то в Ледяной Цитадели ждал их, планировал использовать.

Но сейчас деревня ликовала. Родные обнимали исцелённых, плакали от счастья. Староста упал перед Искрой на колени:

– Вы спасли их! Спасли всех!

– Встаньте, – она была слишком измотана для церемоний. – Лучше расскажите – давно граница так близко?