Меж автомобилей штурмовики старательно работали саперными лопатками, вгрызаясь в каменистый песчаный грунт. На дорогу вытащили несколько пустых металлических контейнеров и установили заслон, полностью перегородив дорогу. Из кузова бортового УРАЛа морячки извлекли миномет, разложили треногу, спрятали за грузовиками. Остальные штурмовики рассредоточились, заняв боевые позиции позади техники. Несколько человек с пулеметом уползли подальше в пустыню усиливать правый фланг.

– Коршун – Первому.

– На связи.

– Боевое построение закончено.

– Прожектора погасить!

Разом выключили все фары, чтобы не демаскировать колонну раньше времени. Пустыня погрузилась во тьму, осталась лишь тоненькая розовая полоска света на горизонте.

Родион вновь потянулся к рации.

– Первый – Соколу. Доложите обстановку.

Шипение, хрипы, свист помех.

– Первый – Соколу. На связь!

И вновь – пустой эфир.

Родион обернулся к начальнику охраны конвоя:

– Что скажешь, Пауль?

Нойманн равнодушно пожал плечами.

– Родион Сергеевич, да не паникуй ты раньше времени.

– Паникуй – не паникуй… – вполголоса перебил Родион, – а засаду я жду от самого Асуана. Расслабились, обнаглели, совсем страх потеряли.

– Ну давай отправлю вперед несколько человек на Тайфуне.

Родион отрицательно покачал головой.

– Боюсь, просрем броневик зазря.

– Что предлагаешь?

– Думаю, – отмахнулся он, – возьми лучше пикап полевой кухни и проверь, почему разведка молчит?

– Итальяшка крик поднимет, словно я у него живьем печень вырезаю.

– Мне насрать! – прорычал Родион, – нужно очень быстро смотаться туда-обратно. В перестрелку не вступать, на рожон не лезть. И вообще, если пикап уничтожен – это одно, а если батарея рации сдохла – другое.

– Есть, – привычно козырнул Пауль, выбрался наружу, хлопнул дверцей и пошел отдавать распоряжения подчиненным.

Родион развернулся к научному совету экспедиции.

– Господа ученые, не хочется вас беспокоить по пустякам, но…

– Мы поняли, – глухо отозвался Аркадий Валерьевич, – снова выгоняете «на мороз».

– Не выгоняю, а хочу гарантированно сохранить ваши драгоценные жизни в сложных обстоятельствах перехода.

– Вы думаете, в грузовике нам будет безопаснее? – скептически уточнил профессор.

– Не хотите в грузовик, могу предложить еще пару мест на выбор, – ухмыльнулся Родион, – например, в будку к слесарям, но там достаточно грязно. Солидол, масло, запасная резина и прочий хлам, не отличающийся стерильностью.

– Либо? – насторожился Эдуард Васильевич.

– …в УАЗик политрука. Там нет брони и за рулем мальчишка, зато вас увезут подальше от места ведения боевых действий, буде таковые внезапно соизволят начаться.

Ученые многозначительно переглянулись.

– УАЗик, – одновременно произнесли оба не сговариваясь.

– Ну вот и славненько, – констатировал Родион, – как только опасность будет нейтрализована, я вам немедленно сообщу.

Он изначально собирался пересадить научных руководителей экспедиции под крылышко политруку, но не смог удержаться от соблазна потешиться над столичными аристократами. Очень уж у них рожи потешные становятся, когда возникают непредвиденные ситуации.

Протянул руку, взял микрофон рации.

– Первый – Второму.

– Здесь Второй, – мгновенно отозвался Гейман, – слушаю тебя, Родион Сергеевич. Весь внимание.

– Лев Исаакович, будь другом, забери ученых на время к себе.

– Понял тебя, Родион Сергеевич, уже мчусь на крыльях ночи.

Вернулся Пауль, открыл дверцу, но в машину не полез.

– Группа готова. Итальяшка матерится, пикап оплакивает. Спрашивает, куда можно полевую кухню перецепить?

– Да за водовозку пусть цепляет, – отмахнулся Родион, – не существенно. Пауль, в разведку двоих штурмовиков хватит за глаза, у нас и так народу с гулькин нос осталось. А если стрельба начнется, еще обоз кем-то прикрыть надо. И без глупых инициатив. Одна нога здесь, другая там, а третья уже снова здесь.