– Скоро сдохнешь, Лунгин. Скоро сдохнешь. Я знаю. Я много вас похоронил. Что, Лунгин, страшно?

– Глядя на вас, товарищ майор, нет.

Он приоткрыл глаза:

– Напрасно хамишь.

Я помолчал. Счетчик пульса тикал чаще прежнего.

– Так что, действительно сработало? – спросил я.

– Еще как. Ты не смотри на меня… Это вода проклятая… Вода… Они меня подсушат. Ты еще увидишь, какой я. Приходи… – говорил он как в бреду.

Я услышал в наушниках голос Людмилы:

– Игорь Васильевич, пора на выход. Время.

– До свиданья, товарищ майор. Может быть, теперь уже и прощайте.

– Ты погоди, – он сделал попытку приподняться. – Ты не исчезай. Слышишь? Ты зайди. Через неделю. Слышишь, Лунгин? Я приказываю. Поговорить надо.

– Наговоритесь еще, – сказала Людмила, уводя меня из целлофанового периметра, где лежал похожий на медузу бывший майор Советской Армии Александр Заяц.

* * *

Через три дня я сидел в кабинете полковника Вязникова, куда меня не без помпы на дорогом служебном автомобиле доставили его подчиненные.

Мне указали место во главе стола, за которым сидело несколько человек в форме. Худой господин в штатском расположился у меня за спиной на диване. Около полковника стояла портативная камера, направленная мне в лицо. Моргал красный огонек. Все молчали, и слышались лишь удары сухих пальцев по планшетам.

– Расскажите нам, – полковник Вязников взял меня на мушку своего подозрительного взгляда, – когда вы познакомились с Александром Робертовичем Зайцем?

– Я знаю майора с армии. Мы вместе служили в Мали.

– А мы знаем, что вы его знаете именно с тех пор, – с некоторым самодовольством произнес Вязников.

– Тогда, может быть, мне не рассказывать?

– Отчего же? Это все, что мы пока знаем, – хмыкнул Вязников. – Послушайте, не надо щетиниться. Мы же договорились – ничего из рассказанного вами не может быть использовано против вас за давностью лет. С этим выродком уже работают медики и генетики, все эта ученая братия… Но я думаю, вы знаете побольше их.

– Возможно.

– Сколько вам тогда было лет?

– Двадцать два. Я служил тогда. Мы были на задании. Меня прикрепили к майору Зайцу. С нами было еще несколько бойцов и второй офицер – его фамилии я не помню.

– Капитан Коновалов, – подсказал Вязников.

– Возможно. Мы выехали в район Сахель на двух автомобилях УАЗ, затем разделились. Мы с майором организовали наблюдательный пункт на небольшом взгорье.

– За чем вы наблюдали?

– За домом. Скорее, это была временная постройка. Что-то вроде нескольких контейнеров и навеса. Место находилось в сотне километров на северо-запад от Мопти. Там практически пустыня, недалеко от границей с Сахарой. Там постоянные пыльные бури. Мы лежали в укрытии несколько дней, сделав навес из брезента. Жара была невыносимая. Я тогда почти сломался.

– Вам как-то объяснили ваше задание?

– Нет, я ничего не знал. Майор сказал, что застрелит меня, если я попытаюсь уйти. Но я не думал о побеге. Бежать там некуда. На третьи сутки у дома остановилась машина. Из нее вышло двое. Через десять минут мы ворвались в дом, захватили хозяина и его помощницу или служанку. Больше там никого не было. Он не сопротивлялся.

– Вы знали человека, которого захватили?

– Я узнал его имя потом. Его звали Джеймс Т. Бриммс.

– Откуда у вас эта информация?

– Я увидел его фотографию в газете и провел собственное расследование. Он был сотрудником военной лаборатории в США. Он украл разработки и скрылся – его так и не нашли. Вернее, его не нашли свои… Он выглядел очень неприятно. У него было что-то с лицом, ожоги и нервный тик. Он говорил по-английски.

– Вы понимали, о чем речь?

– Да. Майор требовал отдать ему документацию. Бриммс не соглашался. Тогда майор застрелил помощницу.