– Конечная! – воскликнул водитель.

На сей раз Клеманс без колебаний ухватилась за руку мсье Ахилла, а тот помог ей выбраться из авто. Перед ее глазами высилось каменное здание, окруженное кленами, сиренью и яблонями, чьи ветви сгибались под тяжестью краснеющих плодов. Аллея вела к широкому портику с белыми дорическими колоннами, за которыми виднелась массивная дубовая дверь. Слева от здания над шиферной крышей возвышалась башенка с парой слуховых окошек. Молодой женщине показалось, будто за одним из них мелькнул чей-то силуэт, но, быть может, это был просто световой блик.

– Мсье Валькур приказал построить этот дом в тысяча восемьсот девяносто четвертом в честь рождения своих дочерей. Доктор Шарль живет здесь с тех пор, как женился на мадам Жанне.

Голос слуги горестно дрогнул.

– Бедная мадам Жанна, в мае она покинула нас, упокой Господи ее душу.

Клеманс тронула искренняя печаль в голосе мсье Ахилла.

– Донесу ваш багаж, – продолжал он с притворной жизнерадостностью. – А вы уже можете позвонить в дверь, вам откроет мадам Августа. Предупреждаю вас – с ней нелегко, но кухарка она бесподобная и к тому же не обидит и мухи.

Он схватил чемодан и поспешил по аллее, которая вела на задний двор. Клеманс не поняла, почему он не воспользовался парадным входом, но направилась к портику, решив, что это ее не касается. Подойдя к двери, на которой висел бронзовый молоточек в виде львиной головы, она замерла. К горлу подкатил бессознательный страх. Ее встревожило упоминание о недавней кончине супруги доктора Левассёра. Над ручкой двери она нащупала кнопку звонка и робко нажала ее. Раздался чистый звон. Ответа не было. Ею овладела нервозность. Что, если там никого… Вдруг заскрежетали затворы. Женщина неопределенного возраста, с виду замкнутая, в белом фартуке поверх форменного платья и белом чепце, появилась на пороге.

– Мадам Августа?

Женщина кивнула, не проронив ни слова.

– Я Клеманс Дешан, приехала на соискание места гувернантки.

Мадам Августа окинула ее пренебрежительным взглядом.

– Надеюсь, вы окажетесь не такой пронырой, как та, другая.

Враждебность служанки неприятно поразила Клеманс, но она вспомнила о предупреждении Ахилла и решила не особенно придираться.

Мадам Августа нетерпеливо помахала рукой.

– Да не стойте вы как забор, приросши к полу, а то еще корни тут пустите.

Клеманс последовала за нею внутрь, стараясь не осуждать пока что столь нелюбезное поведение. Как знать – может, у нее просто был неудачный денек.

Снова закрыв большую дверь, мадам Августа указала на стул:

– Ждите здесь.

Клеманс так и сделала, а в это время служанка удалилась, стуча каблуками по безупречно навощенному паркету. Она огляделась. Холл был просторен. Широкая люстра с хрустальными подвесками свисала с потолка. На комоде она заметила какой-то странный черный предмет в форме трубки; рядом лежало что-то вроде рожка. Она вспомнила: похожая штуковина есть и в почтовом отделении; это был телефон, по нему можно разговаривать с другим человеком на расстоянии… Слева были видны первые ступеньки лестницы. И две двери – украшавшие их витражи так и переливались в лучах солнца.

Вытерпев несколько минут, молодая женщина поднялась и сделала несколько шагов, чтобы размять ноги. Она дошла до дверей и вдруг заметила, что одна из них полуоткрыта. Не в силах побороть любопытство, она толкнула ее и вошла в гостиную немалых размеров с обшитыми деревом стенами. Она с восхищением осмотрела кресла с затейливо выпиленными ножками, картины с пейзажами, лампы со стеклянными резными абажурами, тяжелые бархатные шторы цвета спелого граната, подвязанные шелковыми шнурами, ковер с изысканными восточными мотивами, но больше всего поразил ее висевший над камином портрет молодой женщины. Темные волосы аккуратно зачесаны вверх, а черные, почти влажные глаза, казалось, смотрели прямо на нее; улыбка женщины была одновременно и нежной, и печальной. Ее руки были спокойно сложены на коленях.