Мурлыча песенку мышонка из мультика: «Какой чудесный день, какой чудесный пень, какой чудесный я и песенка моя», Марийка дошагала до опушки, продралась через заросли малины и шиповника по тропке, натоптанной телятами, которых в силу малого возраста в стадо не пускали. После малины и шиповника шла неширокая полоса акации, и она в тайге. Осины, берёзы, ели, пихты и сосны росли вперемешку. Где-то в центре росли с десяток кедров, но она туда не пойдёт. Сильно вглубь удаляться не будет, побродит, не отдаляясь от опушки. Определилась по солнцу со сторонами света и двинулась дальше от края леса. Прошлым летом она заприметила интересную полянку с хорошей куртиной живокости. В центре поляны растут две старые берёзы. К этой поляне Марийка и направилась.

Вот и поляна, залитая полуденным солнцем. Живокость ещё не цветёт. Марийка аккуратно пробралась через заросли высокой, более двух метров, живокости к двум берёзам, вокруг которых росла тонкая, стелющаяся ковром трава да костяника. Берёзы привлекали внимание своей необычностью. Точнее, они росли необычно. Два ствола росли из одного места, но сразу расходились в противоположные стороны, плотно прижимаясь к земле, будто неведомый садовник пришпилил их в юности, словно стелющиеся яблони. На расстоянии около семидесяти сантиметров от точки роста стволы под прямым углом устремлялись вверх. Получалось что-то вроде дверного проёма. На высоте трёх метров навстречу друг другу росли два толстых сука. Стволы берёз, лежащие на земле, были плотно покрыты зелёным мхом «кукушкины слёзы». Против «проёма», по ту сторону, метрах в пяти росла ёлка высотой около трёх метров.

Марийка достала фотоаппарат и стала фотографировать этот «проём» с ёлкой против. В кадре получалось, что ёлка стоит перед входом и не решается перешагнуть порог. Увлёкшись, Марийка не сразу обратила внимание на появившееся лёгкое марево между берёзами. Она услышала только приглушённые перекликающиеся мужские голоса. Заозиралась, но никого не увидела. А голоса шли со стороны берёз. Но там… никого… не было…. И ёлочки… тоже….

Сквозь легкое колебание воздуха между берёз просматривалась совсем другая картинка. Там было сумеречно. Тоже лес, но совсем другие деревья. Мужские голоса шли оттуда. Они кого-то звали. Похоже, что там вечерело. Марийке стало жутковато, но очень интересно. Она отошла чуть в сторону, заглядывая за берёзы, и вовремя.

С той стороны меж берёз проскочил парень, запнувшись о «порог», содрав сапогом часть мха, и растянулся во весь двухметровый рост. Марийка стояла ни жива, ни мертва. На парне были кожаные коричневые сапоги-ичиги, фиолетовые обтягивающие штаны и нечто, похожее на камзол, лилового цвета. Через плечо перекинут полупустой рюкзак с множеством карманов, содержимое которых напоминало камни. Парень что-то резко сказал, видимо выругался, сел и стал осматриваться. Оглянулся назад, посмотрел на «проём», образованный берёзами, на марево в этом проёме и увидел Марийку, стоящую в стороне.

Поднялся, шагнул к ней, что-то спросил.

- Что? – не поняла Марийка.

Но парень её уже не слышал. Он обхватил голову руками, опустился на траву и простонал. Потом опустил руки, потряс головой и снова обратился к ней:

- Что это за место?

- Лес, – ответила Марийка, чуть хриплым от волнения голосом.

- Я вижу, что лес. Как называется местность? Кто тут установил портал? Ты открыл его?

«Открыл? Он меня за парня принял? Портал? Порта-а-ал?!». Мысли пчелиным роем зажужжали в голове. Марийка тряхнула головой, упорядочивая их. А Парень ждал ответа на свои вопросы, разглядывая Марийку и её одежду.