– Ладно, посматривай пока за погрузкой и за осадкой, а я запрошу пароходство.

За пару суток, пока грузили трюм, механики успели ознакомиться с особенностями балластной системы, насосы которой стояли необычно высоко по отношению к магистральному трубопроводу, что требовало особого внимания при их работе, откачали балласт со всех танков и теперь спокойно продолжали заниматься рутинной работой. Вторая половина лета на севере не баловала погодой. По утрам над остывающей водой поднимался туман, который рассеивался только к полудню. Облачная, а порой и дождливая погода отнюдь не вызывала желания у экипажа прогуляться до посёлка. Да и нужды в этом особо не было. Все только что из дома, а продукты для команды заказали на плавмагазин, который ожидали к отходу судна.

Докеры закончили грузить трюм, матросы закрыли его, попутно осваивая достаточно сложную систему люкового закрытия, и погрузка продолжилась на палубу, когда стали проявляться первые, неприятные особенности судна, предназначенного всё же для перевозки тяжеловесных грузов в трюме, а не на палубе. Каждый пакет, положенный на какой-либо борт, вызывал значительный крен судна.

– Юрий Георгиевич, не взять нам предписанный груз на палубу. По осадке мы много не добираем, но палубный груз перевернёт судно на первой волне.

– Я доложил в пароходство. Ввиду отсутствия топлива в центральных днищевых танках, нам разрешили третий ряд брать не целый, а в половину пакета. Я уже передал стивидору, а ты, если говоришь, осадка позволяет, принимай балласт в бортовые цистерны, но только до уровня ватерлинии. Начинай с кормовых. Пусть будет небольшой дифферент на корму.

– Добро. Скажу механикам, чтобы принимали балласт. Много не получится, но, думаю, это хоть как-то исправит положение.

– Дед, – обратился старпом к появившемуся на палубе старшему механику, – как полагаешь, балластные насосы выдают заявленную производительность?

– Судя по времени откачки балласта, то вполне вписываются в параметры.

– Хорошо. Принимайте балласт в бортовые цистерны. Начинайте с кормовых: седьмой и восьмой, потом пятый и шестой, и в конце третий и четвёртый танки по двадцать минут в каждую.

– Добро. Пойду, скажу вахтенному механику, а ты не забудь передать в машинное отделение письменное распоряжение. Сам понимаешь, порядок есть порядок.

– Передам. Экий ты, дед, у нас педант.

– Педант не педант, а что касается балласта, дело весьма ответственное. Тут нужен строгий порядок. Куда и сколько качать, да и механики ещё не совсем освоились с нумерацией танков. Форпик и ахтерпик – это понятно. А вот что бортовые танки делятся ещё на основные и подвесные танки, – это для нас новое. Ну, да ладно, разберёмся, не впервой.

– Согласен. Буду заполнять вахтенный журнал и передам распоряжение, а начинать можете прямо сейчас. Подвесные танки совсем небольшие по объёму, это для выравнивания крена. Они должны быть абсолютно пустыми.

– Это понятно. Прослежу, чтобы их клапаны были закрыты, и опломбирую.

День клонился к вечеру, а грузовые операции к завершению. Караван на палубе уложен, матросы уже заканчивали его крепление, а механики в машинном отделении никак не могли устранить крен судна. Небольшой, в пять градусов, но и с таким креном лоцман может отказаться выводить судно в море. Едва, за счёт перекачки балласта из цистерн левого борта в цистерны правого борта, кренометр приближался к нулевой отметке, как судно сваливалось на противоположный борт с теми же пятью градусами.

– Юрий Георгиевич, – обратился старпом к капитану, – осадка на ровном киле по грузовую марку, но крен никак не удаётся убрать. Судно стало слишком валкое. Балласт больше некуда брать, иначе грузовую марку утопим.