Войдя в дом, я хотела проскочить мимо кухни не замеченной.

– А кто будет работать на кухне?! – крикнула миссис Дэнфорд, завидев меня, – надо разделить обязанности.

Я развернулась и пошла на кухню.

– Почисти вон кастрюли! – строго сказала миссис Дэнфорд.

Я взяла тяжелую кастрюлю и остановилась. Передо мной стоял сэр Блэквиль.

– Кто тебе разрешил?! – грозно спросил он.

Я молчала, опустив глаза.

– А ну, марш в свою комнату! – приказал сэр Блэквиль, при этом недовольно зыркнув на миссис Дэнфорд.

Я проскочила мимо него и услышала, что он выговаривает что-то миссис Дэнфорд. Я, быстро поднявшись по ступенькам, скрылась в своей комнате. Через несколько минут туда зашел сэр Блэквиль, плотно закрыв за собой дверь. «Неужели у старикана опять стоит?» – с отвращением подумала я.

– Ты не будешь выполнять никакую работу по дому! – сказал он, – Мне нужна шлюшка для утех, а не кухарка с грубыми руками! Ты должна только следить за собой и быть готовой по первому моему требованию. Если надо я привезу тебе ткани, сошьешь себе платья, да белье, как там у вас дамочек это называется…

Сэр Блэквиль подошел ко мне ближе, развернул, нагнул меня так, что я уперлась на кровать руками, задрал юбку и стал поглаживать мою задницу.

– Мы славно проведем зиму, цыпочка, – ухмылялся он, – буду трахать тебя у камина, мм… а ты будешь стонать подо мной, как последняя уличная девка! Не знаю кого и благодарить за такой подарок. Никто тебя не разыскивает… Может думают, что ты утонула в болоте и прекратили поиски? Как думаешь? Я ведь ездил в город, узнавал… нет никаких объявлений, даже в участок заходил… А ты как, совсем ничего не помнишь?

Он сильно шлепнул меня по заду.

– Как же тебе так отшибло память, а? – удивлялся он привалившему ему счастью, – тебе повезло, что я тебя нашел.

«Лучше бы я утонула», – подумала я в этот момент, ожидая, что старик опять мне засунет. Так и есть, он спустил штаны и оттрахал меня в попу. От боли я застонала.

– Так, сучка, давай, давай, – хрипел он, – скажи, что тебе нравится мой большой дружок.

Когда он закончил развлекаться со мной и вышел из комнаты, я села на кровати и поняла всю безысходность моего положения. Я пленница сэра Блэквиля и его сексуальная игрушка. Теперь мне стало понятно, почему он так переменился ко мне. Узнав, что никто меня не разыскивает, он может пользоваться мной, как пожелает… Но я решила не сдаваться и придумать, как я могу выбраться отсюда. К моему счастью, я тогда не знала, что мне придется обслуживать сэра Блэквиля всю долгую зиму, иначе я бы не смогла такое выдержать. А так, я каждый день надеялась на чудо и в своем воображении представляла свой побег. Только в апреле дела для меня изменились в лучшую сторону. Но обо всем по порядку.

Глава 4

Сэр Блэквиль навещал меня в моей комнате довольно часто, хорошо хоть мои мучения были не каждый день. Я никогда не видела, где он спит. Однажды после ужина он приказал мне следовать за ним. Я взяла в руки подсвечник и пошла. Мы оказались в узком коридоре у двери, ведущей во флигель. Зимой дни короткие и темнело рано. Освещения от одной свечи было не достаточно, чтобы я могла хорошо рассмотреть, но и там на стенах я увидела многочисленные портреты, только не большие парадные, а размером поменьше. Сэр Блэквиль достал из кармана ключи и открыл дверь. Мы вошли во флигель. Мои догадки оправдались, он предпочитал жить в боковой пристройке дома. Тяжелый подсвечник в моих руках натолкнул меня на мысль, что если долбануть старика по затылку? А если он очухается и что тогда… Я оставила план несовершенного преступления. Тем более я не хотела стать убийцей, даже противного мне старика-насильника. В огромной спальне стояла широкая кровать из темного дерева, на изголовье которой был вырезан фамильный герб. На стенах тоже висели портреты его предков, выполненные маслом в темных тонах. При свете свечи они наводили на меня ужас, словно рассматривали меня пристальным взглядом. Похоже здесь давно не проветривали. Запах старости или затхлости. По современным меркам сэр Блэквиль не такой уж и старый, думаю, лет шестьдесят. Он забрался на кровать, спустил штаны и раздвинул ноги, обнажая дряблую кожу паха.