После ужина, состоящего из кусочка мяса дичи почти не соленого, хлеба и бокала красного с кислым вкусом вина, сэр Генри сказал мне, чтобы я не стеснялась и обращалась к миссис Дэнфорд, если мне понадобится помощь.

– Завтра я покажу Вам поместье, – сказал сэр Генри учтиво и, пожелав мне спокойной ночи, ушел.

Я поднялась в свою комнату. Похоже эта комната принадлежала почившей жене сэра Генри. Я представила, что бедняга умерла на этой кровати и мне стало не по себе. Выбора у меня не было, надо ложиться спать. В комнату постучали. Я вздрогнула. Не дожидаясь моего разрешения, дверь отворилась и вошла миссис Дэнфорд с кувшином в руках. Она поменяла кувшин, сказав, что принесла мне горячей воды умыться. Я могла рассмотреть ее внимательно: сдержанная, поджатые узкие губы с вертикальными морщинками, маленькие карие глазки, длинный прямой нос, внизу подбородка большая бородавка. Руки костлявые. «Чем не ведьма?» – подумала я. Я поблагодарила, пожелав ей спокойной ночи. Миссис Дэнфорд поспешно вышла. «Куда она так спешит? Боится, что я начну о чем-то расспрашивать?» – проскочила мысль. Но спрашивать я ничего не собиралась. Нужно быть очень осторожной, прежде чем довериться кому-то. Я сделала вывод, что, возможно, миссис Дэнфорд не просто служанка, а состоит в более близких отношениях с хозяином, деля с ним постель… Нужно все разузнать. Я обрадовалась, что могу рассуждать логически и ясно. Значит моя голова соображает нормально и я могу не беспокоиться о состоянии своего здоровья. Очевидно, я потеряла память, но мыслить могу, значит не все потеряно. Но чтобы выбраться откуда-то, для начала нужно понять, где ты находишься. Вот с этого я и начну. С такими мыслями я заснула.

Мне снился кошмар. Красивая черноволосая женщина стонала и просила помощи. Я проснулась среди ночи, от того, что мне показалось, что стоны исходили из соседней комнаты… Я прислушалась. Тишина. Показалось. Я не заметила как снова заснула.

Глава 2

На следующий день сэр Генри, указав мне на деревянную старинную, впрочем как и все в этом доме, вешалку около входной двери, сказал одеть накидку с капюшоном, так как на улице прохладно. Мы вышли из дома и оказались на площадке перед ним, покрытую дерном. Отойдя к тисовой аллее, подальше от дома, я смогла его рассмотреть. Центральная часть из камня, почерневшего со временем, местами покрытая плющом. Две башни по бокам. Похоже спальня сэра Генри находилась в другом флигеле. Мы прошлись вокруг дома. Конечно, поместье требовало вложений, чтобы поддерживать все в хорошем состоянии, но явно сэр Генри не заботился об этом. Это не было временем расцвета для поместья, оно осталось далеко позади.

Стояла осень и при дыхании изо рта в воздух вырывалось облачко пара. Сэр Генри тяжело дышал, словно страдал от одышки, не удивительно при таком лишнем весе. Он ничего не говоря, рассматривал меня при дневном свете. Я почувствовала себя неловко и поежилась, давая понять, что мне немного холодно.

– Вернемся в дом, – сказал сэр Генри, – уже холодает, скоро зима… Видите, в округе никто не живет, нас окружают с одной стороны бесконечные леса, а с другой непроходимые болота.

Я слушала молча. Заходя в дом, я рассмотрела над входной дверью фамильный герб, что же это еще могло быть, весь черный от времени, на нем проглядывалась кабанья голова с клыками. Остальное невозможно разглядеть из-за обвитого плюща. Кажется там еще были изображены веточки дуба и три желудя. Сэр Генри растопил камин. Я присела рядом на стуле и протянула руки согреться. После скромного обеда, сэр Генри куда-то уехал.