– Звучит ужасно пафосно, – усмехнулся Матиуш, – верно ведь? Мы – существа богоподобные. Вот так-то! – И он картинно поднял руки в жесте благословения – от плеч ладонями вверх.

– Звучит глупо, – Саанд взглядом осадил не к месту развеселившегося Матиуша, – но по сути верно. У нас есть несколько характеристик, которые не вошли в базовую структуру более поздних моделей человека. К примеру, одно из этих свойств – способность к самостоятельному воспроизведению в материи.

– Это то свойство, которое позволяет перерождаться Ключникам?

– Да. И нет. Ключники – модели, скажем так, второго поколения. У них осталось не так много первоначальных характеристик Архитектора. Но самовоспроизводимость у них сохранилась. Способность говорить на праязыке – тоже, хотя и не у всех…

– Что за праязык?

– Сигнальная система для чтения чертежей и переноса их на материал. Язык Барьера. Ты же сам об этом говорил.

– Понял… Просто неточно сформулировал. Так что значит способность самостоятельно воспроизводиться? Мы можем сами себя возродить после смерти, получается? В материальном виде?

– Теоретически – да. Мы можем создавать модели любой сложности и воплощать их в материале. Именно это свойство позволяет нам существовать в таком виде здесь и создавать окружение по своему вкусу. – Саанд обвел взглядом библиотеку. – Здесь, конечно, нет материи. Но сила нашего воображения – назовем для простоты так – позволяет нам наделять нематериальные объекты теми свойствами, которые нам нужны. Мы ведь тоже нематериальны, а значит, нам не нужны настоящее дерево, бумага, или, скажем, кофе. – Он лукаво покосился на Матиуша. – Да, нам и в голову не приходило создавать себе тут еду, пока не появился этот обжора. – Матиуш довольно заулыбался, и Орсо, не удержавшись, улыбнулся тоже: тощий, как черенок метлы, его старый учитель меньше всего походил на обжору. – Зато их свойства мы можем для себя воспроизвести в своем воображении с абсолютной точностью – так, как будто они реальны. Понимаешь?

– Вполне, – Орсо улыбнулся одним уголком губ. – Это не сложно.

– Да уж, я бы удивился, если бы для тебя это оказалось сложно… Ну так вот. Мы можем воплощать модели в материале, можем воплощаться сами… И именно поэтому мы заперты здесь, в ядре, а не сданы в Архив или не переродились вновь в материальном виде.

– Если сдать нас в Архив, мы выйдем оттуда и сами родим себя заново! – снова вмешался Матиуш.

– Матти, ты чертовски утомителен, – вздохнул Саанд, косясь на пожилого ученого с отцовской снисходительностью. – Верно говоришь, но твои шуточки… Кхм. Ладно. По сути Матиуш прав. Мы могли бы сами договориться с Землей и воплотиться – причем в таком виде, в каком захотели бы. То есть не рождаться младенцами, а появиться уже в виде взрослых людей, сохранив все свои знания, навыки, память… Коротко говоря – воскреснуть. А это нарушило бы естественный ход вещей.

– Даже создатель мира не может нарушать собственные законы… – пробормотал Орсо.

– Именно. И поэтому Архитектор запирает отработанные модели первых образцов в ядре, которое невозможно покинуть. По сути ядро – это он и есть. Разум Архитектора.

– А вот это настораживает, – заметил Орсо. – По общепринятой теории, разум Архитектора… Нестабилен.

– Это верно, – спокойно кивнул Саанд. – В ядре есть области, куда мы стараемся не забредать. Темные сектора, так мы их называем. Позже я покажу тебе безопасные границы. Там трудно сохранять ясность рассудка, а поскольку всё, что здесь есть – это плоды деятельности наших рассудков, скажем так… Всё искажается до неузнаваемости, включая твоё собственное тело. Очень неприятно смотреть на себя в таком виде, знаешь ли. Вместо рук – корявые ветки, к примеру. Да и просто… Там очень тяжело находиться.