– Мы заметно продвинулись за последние два года, – кивнул Орсо. – И в первую очередь благодаря той самой моей коллеге. – Он вдруг испытал укол невыносимого стыда за то, что почему-то не решается назвать ее имя.

– Она из другого слоя, я так понимаю? – заинтересовался Матиуш. – Как так вышло, что вы встретились и начали работать совместно?

– Это долгая история. – Орсо едва заметно поморщился – от боли, которая неожиданно уколола его в несуществующее сердце.

В этот момент туман вокруг рассеялся, и Орсо, не удержавшись, тихо ахнул. Перед ним словно из ниоткуда возникла монументальная лестница, устланная слегка вытертой, но все еще яркой фиолетовой ковровой дорожкой. Ступени возносились к высоким дверям, украшенным барельефами. Створки были распахнуты, и между ними виднелась часть покрытого причудливой лепниной потолка.

– Наша библиотека создана на основе воспоминаний коллеги из Майрина, – пояснил Матиуш. – Там университет размещается в бывшем королевском дворце. Невообразимая роскошь, но и непревзойденное удобство.

– Красиво, – тихо отозвался Орсо, шагая на первую ступеньку.

– Сама библиотека тебе понравится еще больше, – заверил Матиуш. – Пойдем скорее!

Ряды стеллажей, уходящие в бесконечность. Отполированное дерево теплого медового цвета и лиловые дорожки в проходах. Удобные столы с лампами в укромных нишах. Массивные стулья и кресла с фиолетовой бархатной обивкой. Орсо шел по этой потусторонней библиотеке и думал: а ведь именно так он и представлял себе то, что в религиозных традициях Ольгиного слоя принято считать раем…

Здесь были сотни, тысячи, десятки и сотни тысяч книг. Саанд заверил новоприбывшего, что здесь можно найти любое печатное или рукописное издание, которое каждый из обитателей этого пространства хотя бы раз держал в руках – от детских книжек с картинками до уникальных инкунабул, которые кому-то когда-то довелось полистать в музее. И все книги, которые в жизни попадались самому Орсо, тоже непременно здесь появятся. Так что в некотором роде это и есть рай. Рай для людей, не мыслящих существования без прикосновений к мудрости и опыту других людей, воплощенным в словах и буквах на переплетенных страницах.

– Для тех, кто не мыслит жизни без непрерывного изучения чего-то нового, без поиска и исследований, здесь и в самом деле рай, – озвучил мысли Орсо Матиуш, усаживаясь в кресло у одного из столов. – Очень жаль, что сюда попадают не все истинные ученые. Увы… Я был бы рад увидеть здесь своих учителей.

– А по какому принципу отбираются здешние обитатели? – Орсо сел напротив и подался вперед, положив руки на столешницу.

– Давайте так, молодой человек, – весомо произнес Саанд, усаживаясь в кресло во главе стола, – сначала вы расскажете нам о результатах ваших собственных изысканий, чтобы нам с вашим учителем не пришлось говорить о том, что вы и без нас знаете. А мы по ходу вашего рассказа, – он переглянулся с Матиушем, – поправим, если вы где-то ошиблись, и подскажем, как дела обстоят на самом деле. Начинайте. – И он откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди.

Орсо рассказал о своих гипотезах относительно матричной структуры мира, о взаимодействии Земли, Барьера и Создателя, или Архитектора – Солнца, страдающего «раздвоением личности» (на этом месте Матиуш почему-то рассмеялся и извинился за неуместную реакцию). Саанд слушал, время от времени величественно кивая, задавая уточняющие вопросы и комментируя. За всё время рассказа он ни разу не прервал Орсо, чтобы указать на ошибку.

– Я поражен, – сказал он, когда Орсо закончил говорить. – Оказывается,